Дом Дивайна отделяла от улицы низкая терраса, а сам он представлял собой большое трехэтажное здание, к которому через окутанный мраком газон вела присыпанная гравием дорожка. Вдоль улицы тянулась густая живая изгородь. Флаэрти продрался сквозь нее, и путь ему загородил полицейский в форме. Флаэрти как раз рылся в карманах в поисках удостоверения, когда к нему подошел Майк.
— За дело, Смит, — буркнул он. — Разгони толпу. Пошли, Флаэрти.
В молчании они направились к вершине холма. Из окон первого этажа лучился свет, заливавший траву и кусты. В разбитых окнах колыхались на ветру изорванные занавески. Скамейка у входа стояла, пьяно скособочившись, один ее край упирался в землю. Сам подъезд, выстроенный в колониальном стиле, видимо, раньше щеголял высокими стройными колоннами и резным портиком. Теперь три колонны покосились, а правую часть крыши сорвало, и она свисала словно тряпка.
Остатки покореженной машины громоздились грудой почерневшего металла в футе от скамейки. Крышу снесло взрывом, а стекло разбитых окон, лежавшее вокруг, сверкало в электрическом свете как серебро.
— Теперь дело за патологоанатомами, — промолвил Майк. — Останки опознаешь разве что под микроскопом.
Флаэрти нагнулся и пристально всмотрелся в обломки. Когда он выпрямился, его лицо приобрело сероватый оттенок.
— Вот те на!
— Ага, — согласился Майк. — Лучше просто не скажешь.
— Ты видел взрыв?
Майк сплюнул и кивнул:
— Видел. Мы как раз подъехали. Я заскочил в участок, взял Смита, тачку, и мы поехали сюда. На улице я никого не видел. Велел Смиту ждать, а сам пошел к дому. Тут я и приметил, как из парадной двери вышел человек в цилиндре и сел в машину.
— Дивайн, — нахмурился Флаэрти. — Я-то думал, у этого идиота хватит мозгов остаться дома.
— Потом я услышал, как завелся мотор, и буквально через секунду рвануло. Я ничего не успел увидеть, меня как пушинку отшвырнуло взрывной волной в кусты. А когда я добрался до машины, все было кончено.
Флаэрти закурил, кинув спичку на газон. На мгновение пламя выхватило из тьмы его худое, суровое лицо.
— Бомбу, видать, законтачили с мотором. Но тогда какого черта машина не взорвалась в гараже? Что делал шофер? Он что, после того как подогнал машину, оставил ее без присмотра?
— Не знаю, — ответил Майк. — Я еще не успел допросить слуг. Они сейчас так напуганы, что ничего толком сказать не могут — одно сплошное блеяние. У Дивайна был дворецкий. Англичанин. Вот с ним тебе, Флаэрти, стоит повидаться. Господи Боже! Задаст он прачечной работу на этой неделе.
— Узнай, что делал шофер, — велел Флаэрти. — Допроси народ в округе, может, кто чего и видел. А я займусь Джонни Греком и Джиггером. Это они подложили взрывчатку.
Вдалеке заслышался рез сирен. Флаэрти отшвырнул в сторону окурок.
— Наверное, это шеф. Дивайн в городе был большой шишкой, так что начальству захочется узнать, как мы прошляпили покушение. Майк, ты оставайся здесь, принимай поздравления. Пока. Я тебе потом звякну в управление.
— Ах ты… — Майк выругался, — Шеф и для тебя прибережет пару комплиментов. Я уж об этом позабочусь.
Такси, в котором ехал Флаэрти, вильнуло на углу, чтобы не врезаться в летящую навстречу полицейскую машину. Затем водитель выправил руль, и они понеслись по Магнолия-авеню. Доехали быстро — когда такси затормозило у «Эспланады», на часах Флаэрти было десять минут двенадцатого.
Народу в клубе прибавилось. Теперь люди вели себя веселее и куда как более шумно.
Флаэрти протолкался через толпу, прошел через вестибюль и снова оказался в танцевальном зале. Блондинки нигде не было.
Он вернулся к турникету и спросил прыщавого охранника:
— А куда подевалась высокая блондинка? Полячка…
Мужчина пожал плечами:
— Ушла минут десять назад.
Флаэрти чертыхнулся.
— Где она живет?
— Вы меня с кем-то путаете, — ответил прыщавый. Маленькие глазки за стеклами очков настороженно смотрели на полицейского. — Слушайте, какая вам разница? Тут полно блондинок.
Флаэрти рванул охранника на себя и, впившись в него взглядом, повторил:
— Где она живет?
Прыщавый облизнул губы. Он явно колебался. Выдвинув вперед челюсть, он произнес:
