Они с минуту смотрели в глаза друг другу. За окном оглушительно трещали цикады. Янагисава разжал пальцы и уронил руку на стол.
— Хорошо, — сказал он. — Ваша взяла… пока. — Не успел Сано облегченно вздохнуть, как Янагисава добавил: — У вас есть время до полудня, чтобы найти своего таинственного подозреваемого. После этого я беру расследование на себя, и мои солдаты выступают. — Он вызывающе прищурил глаза. — С чего думаете начать поиски?
Сано был ошеломлен, получив столь ограниченное время. Не стоило Хосину спрашивать об убийстве Анемоны, поскольку тот наверняка упомянул бы о нем, имей это к нему какое-то отношение. Но бездействие было смерти подобно. Сано взглянул в окно. Тьма редела, но до рассвета оставалось еще несколько часов.
— Пожалуй, рановато поднимать с постели агента разведки мецукэ, — сказал Сано, — но, полагаю, в данных обстоятельствах он на нас не обидится.
Ночную тишину разорвал громкий стон. Рэйко проснулась и зажмурилась от лунного света. Мидори сидела, охватив руками живот, и стонала от боли. Рэйко откинула одеяло и, подбежав к Мидори, опустилась рядом с ней на колени.
— Мидори-сан, что случилось? — спросила она, ежась от холода.
— Я проснулась от сильной боли и обмочилась, — стыдливо потупилась та.
Рэйко увидела кровавое пятно на Мидори и лужицу на полу. Кимоно под коленями мгновенно промокло.
— О нет! — испугалась она, поняв, что их надеждам на нескорые роды не суждено сбыться.
Госпожа Янагисава села на постели, натянув одеяло до подбородка и беспомощно моргая со сна. Госпожа Кэйсо-ин подняла голову.
— В чем дело? — недовольно осведомилась она.
— У Мидори отошли воды, — сказала Рэйко. — Начались роды.
Улицы административного района Хибия были пустынны, лишь сторожа дремали в своих будках у обнесенных стенами особняков под тусклым светом фонарей над воротами. Сано спешился у дома Тоды Иккю. Высокие стены отделяли его от соседей, которые, вероятно, и не догадывались, что Тода является шпионом мецукэ — разведывательной службы Токугавы, охраняющей власть сёгуна над Японией. Сано знал, что Тода старается оставаться в тени — так удобнее шпионить за коллегами по бакуфу.
— Скажи хозяину, что сёсакан-сама сёгуна желает видеть его немедленно, — приказал Сано сторожу.
Высокая должность и властные манеры сыграли свою роль, и, несмотря на предрассветный час, сторож немедленно провел ею в комнату, украшенную фресками с традиционными пейзажами, которые ничего не говорили о характере владельца. Вскоре появился мужчина, босой, в сером домашнем халате, с припухшими от сна глазами.
— Доброй ночи, сёсакан-сама, — поклонился он. — Или уже доброе утро?
— Доброе утро, Тода-сан!
Сано зорко всмотрелся в хозяина особняка, убеждаясь, что это действительно Тода. Шпион обладал такой незапоминающейся внешностью, что Сано всегда с трудом узнавал его. Типичное лицо — хорошее подспорье в работе, которая должна оставаться незаметной. Но голос человека, уставшего от жизни, и манера держаться соответствовали смутным воспоминаниям Сано о Тоде.
— Боюсь, не просто визит вежливости, — сказал Тода. — Чему обязан?
— Хочу попросить вас об одолжении, — подтвердил его догадку Сано.
Лицо Тоды недовольно скривилось. Сано и раньше обращался к нему за помощью, поскольку тот имел доступ к сведениям о многих людях, собранным шпионами и осведомителями по всей стране.
— Что вам нужно на этот раз? — спросил Тода с едва скрытым раздражением. Он не любил делиться информацией; мецукэ ревностно хранили секреты — основу своего могущества.
— Мне нужно установить личность человека, которого я считаю похитителем госпожи Кэйсо-ин, — сказал Сано.
Тода понимающе кивнул. Если госпожу Кэйсо-ин не удастся спасти, а похитителя передать правосудию, то сёгун скорее всего покарает все бакуфу, включая шпионов мецукэ, обязанных предотвращать угрозы клану Токугава.
— Значит, вы отказались от версии, что Царь-Дракон — один из старых врагов начальника полиции Хосины? — Тода не смог отказать себе в удовольствии блеснуть собственной осведомленностью. — Разве клан Кии и торговец Нарая оказались ни при чем?
