Сано подал Иноуэ знак ждать, а сам пошел к раздвижной двери, открытой ровно настолько, чтобы в нее мог протиснуться человек. Он прижался к стене и заглянул в маленькую комнату — без мебели, с закрытой задней дверью. Сано жестом подозвал Иноуэ, и тот шмыгнул в комнату вслед за ним. Они прижались к двери и услышали высокие, едва различимые голоса, певшие речитативом. Сердце Сано взволнованно билось — он был уверен, что обнаружил место проведения ритуалов секты Черного Лотоса, и вынул меч, не сомневаясь, что священники, монахини и последователи секты станут биться насмерть, только бы не быть схваченными. Потом кивнул Иноуэ.
Детектив с большим трудом открыл дверь. Та поддалась с громким скрипом.
— Не двигаться! Именем сёгуна приказываю вам сдаться! — крикнул Сано.
Они с Иноуэ ворвались в длинное узкое помещение. С балок свисали незажженные лампы. У дальней стены на черном лаковом столе пылали горящие свечи. Пространство перед алтарем, где обычно стоят молящиеся, было пустым. Сано опустил меч, ошеломленный и разочарованный, однако пение зазвенело еще громче. Сано и Иноуэ в смятении застыли на месте. Затем их внимание привлек тонкий вертикальный прямоугольник солнечного света у краешка задней двери. Они распахнули ее и выглянули наружу.
В переулке четыре маленькие девочки сидели в кружок на корточках у дома напротив и пели, увлеченные своей детской игрой. Сано и Иноуэ покачали головами, глядя друг на друга.
— Секта покинула этот храм, — горько констатировал Сано.
«Черный Лотос» обладал непостижимой способностью чуять приближающуюся опасность и уходить в последний момент. Сано представил себе долгие часы погони. Но самое ужасное, у него не было никаких гарантий, что охота приведет его к Рэйко, если не считать слов преступника… и его собственного чутья, которое, как он понимал, может повести его по совершенно ложному пути. Вполне возможно, что он сам себя убедил в вине секты, потому что отторгал саму мысль о бездеятельности в ожидании условий выкупа. Однако Сано готов был следовать своим убеждениям, лишь бы не расписываться в беспомощности.
— Пойдем опросим соседей. Может быть, они знают, куда направились Абсолютная Мудрость и его последователи, — позвал Сано Иноуэ. — Если они ничего не скажут, у меня на примете есть несколько тайных убежищ, куда можно наведаться.
И все же, утешаясь мыслью, что идет в верном направлении, Сано надеялся, что ошибается по поводу «Черного Лотоса» и Рэйко захватила не секта. Жестокость сектантов к своим жертвам была безгранична. Но в любом случае очевидно одно — независимо от того, кто захватил Рэйко, чем дольше она будет находиться в плену, тем меньше у нее шансов остаться в живых.
За стенами тюрьмы ночной гуд насекомых сменился пением птиц в лесу. Серый отсвет луны в щелях ставней превратился с рассветом сначала в розово-пурпурный, а затем стал яркими солнечными полосками. Рэйко села и оглядела то, что высветил день.
Пыльная паутина опутывала ряды потрескавшихся, гниющих балок. Потолок и стены носили давние черные следы от очага. Пол был усеян сухими жуками и экскрементами мышей и птиц. Брошенное гнездо из веточек прилепилось высоко над госпожой Кэйсо-ин, полулежавшей в углу. С размазанными по лицу пудрой и румянами она выглядела смешной, жалкой и постаревшей на десять лет. Рядом с ней примостилась Мидори, ее глаза опухли от слез. Только госпожа Янагисава беспробудно проспала всю эту ужасную ночь. Она неподвижно лежала лицом к стене, подтянув к груди колени и сложив руки.
— С момента нашего похищения прошли почти сутки, — сказала Рэйко, подавляя страх и пытаясь ободрить подруг. — Кто-нибудь уже нашел убитых людей из свиты и обнаружил наше отсутствие. О преступлении доложили властям, а те начали поиски. Нас скоро выручат.
Никто не отозвался. Неизвестно, сбудется ли ее оптимистическое предречение или их ожидает худшее.
— Здесь становится жарко, — заныла Кэйсо-ин, обмахиваясь концом своего пояса. — Мне так хочется пить, что я бы убила за глоток воды. — Они уже давно допили последние капли из кувшина. — К тому же я умираю от голода.
