Цепким взглядом репортера Джеки окинула членов королевской семьи, запоминая в их облике все до последних мелочей. Королевские принцы и герцоги были в элегантных утренних визитках, а на королеве, ее матери, принцессе Анне, принцессе Диане и герцогинях Йоркской и Глостерской были однотонные платья: желтое, как нарцисс, синее, мягкого розового и лимонного оттенков. Подобные яркие цвета должны были выделять их из общего числа гостей. Ходили даже слухи, что королева как-то заметила: «Если я не надену чего-нибудь яркого, меня никто и не заметит».
Исполнение государственного гимна закончилось звучным аккордом барабана и тарелок. После этого немая сцена прервалась и все на веранде вдруг пришло в движение. Члены королевской семьи как по команде двинулись на лужайку. Вышагивали они, что и говорить, величественно. Подобное достигается лишь многолетним внутренним осознанием своей исключительности. Джеки никогда не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь из членов королевской семьи вдруг ссутулился, побежал или, наконец, оперся на что-нибудь, стоя перед собравшимися.
Направившись в сторону чайного шатра, Джеки едва не налетела на лорда и леди Уитли Воксхолл. Элфрида буквально набросилась на Джеки:
— Вовремя дождь закончился, правда? Это очень хорошо, правда? — задыхаясь и придвинув свое лицо вплотную к лицу Джеки, заговорила она. — Я говорю сегодня утром Селвину: «Мне кажется, прием отменят». А его не отменили, это хорошо, правда?
На ней был бирюзовый костюм и шляпка, сделанная по специальному заказу Фредди Фоксом. Но она не шла ей и из-за нее бледное лицо Элфриды отливало нездоровым оттенком.
Джеки непроизвольно отступила на шаг назад.
— Да, я тоже очень рада, что небо прояснилось. Прошу прощения, я…
Элфрида схватила ее за руку.
— А вы будете еще писать о Мейферском бале? Мы с Селвином там были. За столиком у наших друзей.
— Да, я знаю, — проговорила Джеки и неопределенно добавила: — Не уверена, получится ли написать об этом в следующем номере. Места очень мало, а события следуют одно за другим.
— На следующей неделе мы пойдем на бал «Уайт дав»! Вы там будете? Присоединитесь к нашему столику? Мы с друзьями всегда очень весело проводим время…
Лишь большим усилием воли Джеки удалось не выдать своего раздражения.
— Не знаю… Не думаю, что у меня будет время, — сказала она.
— Пойдем, Элфи.
Наконец-то Селвин соизволил открыть рот! Он попытался оттащить жену от Джеки, но той непременно нужно было сказать последнее слово в разговоре.
— Вы напишете о том, что мы здесь сегодня были?
Джеки не ответила. Она не была снобом и ее не волновало, какое у человека происхождение, цвет кожи, к какому сословию он относится и какие взгляды исповедует. Но она терпеть не могла тех, кто отчаянно пытался себя разрекламировать. Эти люди набрасывались на нее везде, где бы она ни показывалась, выпрашивая у нее упоминание о себе на страницах журнала. Они готовы были продать душу дьяволу, лишь бы их физиономии красовались на развороте журнальной полосы. Чтобы потом хвалиться перед друзьями, родственниками и соседями. Но Джеки давно и твердо решила для себя: как раз эти-то люди никогда и не дождутся от нее того, о чем просят. После сегодняшней встречи Джеки занесла Элфриду Уитли в свой «черный» список.
К Селии уже присоединился Хьюго. Она стояла в нескольких шагах от королевы и напряженно следила за ней в ожидании малейшего сигнала, который мог означать что угодно. Например: «Я уже достаточно пообщалась с этим человеком. Представь мне кого-нибудь другого». Или: «По-моему, нам пора двинуться дальше». Королева умела передавать свои мысли легким движением бровей или едва уловимой переменой в выражении лица, а Селия научилась понимать ее. Когда фрейлина сопровождала королеву при ее выходах на публику, сигналы, которые она посылала Селии, разумеется, были сильнее и требовательнее. Скажем: «Возьми у меня этот букет, я его одна просто не донесу», «Подай мне зонтик и плащ, я вся промокла!», «Давай попрощаемся с этим человеком и двинемся дальше. Хватит с него».
В сумочке у Селии всегда лежал запасной носовой платок, колготки, заколки, шпильки и вообще все, что могло понадобиться в случае чего, за исключением аспирина и других медикаментов. Королева не доверяла таблеткам. Однажды, будучи на борту королевской яхты «Британия», она отказалась принять пилюли от морской болезни, хотя было видно, что чувствует себя неважно.
