Уйдя в ванную, Селвин не переставал ворчать о своих бедах, о стремительно взлетевших ценах на потребительскую корзину, о галопирующих процентных ставках, о безработице. Поэтому он не услышал телефона и Элфриде пришлось хорошенько крикнуть, чтобы наконец привлечь его внимание.
— Кого это черт принес в такой час?! — раздраженно бросил Селвин, показавшись из ванной и стараясь пригладить на ходу свои торчащие в разные стороны редкие волосы, словно звонивший мог его увидеть.
— Я не смогла разобрать. Какой-то Макрелл Джонс или Макрелл…
Селвин резко вырвал у нее из рук трубку.
— Лорд Уитли у аппарата, — торжественно пробасил он.
— Доброе утро, лорд Уитли. Беспокоит Роджер Холланд из «Макрелл, Себастиан и Джонс». Прошу прощения, что потревожил вас так рано, но я думал, вам захочется узнать, что нам удалось договориться о сдаче вашего дома в аренду. Клиенты — исключительно богатая арабская семья, которая перебирается на жительство в Лондон в связи с ситуацией в Кувейте…
— Сколько?
— …они приедут как минимум на год и…
— Сколько?
— Что, простите?
— Я спрашиваю, сколько они готовы платить! — сердито бросил в трубку Селвин. — Мы договаривались с вами с самого начала, что если вам не удастся продать дом, то по крайней мере добейтесь серьезной арендной платы.
— О да. Мы остановились на двух с половиной, — с чувством глубокого удовлетворения сообщил Роджер Холланд.
— На двух с половиной чего?
— На двух с половиной тысячах, — отозвался агент таким тоном, словно дивился недогадливости Селвина.
— В…
— В неделю, разумеется, лорд Уитли. И они заинтересованы в том, чтобы въехать в дом поскорее.
— Хорошо. — Селвин на несколько секунд замолчал, собираясь с мыслями. — Хорошо. Они въедут сразу же, как только вы подыщете мне с женой квартиру.
— Конечно, конечно, лорд Уитли. Что бы вам хотелось? Мы можем предложить на выбор несколько прекрасных апартаментов на Итон-сквер или квартиру с теплицей и большим садом в Найтсбридже…
Селвин резко оборвал его:
— Я скажу вам, чего бы мне хотелось. Маленькую квартирку с одной спальней, одной гостиной, кухней, ванной и туалетом, черт возьми!
На том конце провода повисла продолжительная пауза. Похоже, Роджер Холланд был несколько ошарашен.
— Ага, понимаю… — наконец осторожно проговорил он. — В каком районе? Для вас это имеет значение?
— Плевать.
— Понимаю. — Он снова надолго замолчал, а потом еще более осторожно поинтересовался: — А арендная плата? Сколько вы хотели бы платить?
— Не больше тысячи.
— Ага, тысячу фунтов…
— Да, тысячу фунтов! В месяц! — рявкнул Селвин. — В стране экономический спад, молодой человек, и всем нам нужно потуже затянуть пояса, потому что скоро будет еще хуже, попомните мои слова!
— Да, конечно, лорд Уитли, я вас прекрасно понимаю. Мы немедленно займемся поиском для вас жилья, а пока было бы неплохо составить договор на сдачу вашего дома и…
Но Селвин его уже не слушал. Он совершал лихорадочные подсчеты в голове. Две с половиной тысячи фунтов в неделю — это будет сто тридцать тысяч в год. Минус налоги. Так, так. Что это значит? Значит, он сможет жить с Элфридой комфортно и даже позволять себе время от времени кое-какие роскошества, не запуская руку в карман компании. Если не терять головы, пожалуй, можно будет пережить кризис, как он уже переживал подобное и раньше.
В эту минуту в дверь постучала Африка, явившаяся с завтраком для его жены.
— Входи, — крикнула Элфрида и, когда служанка вошла, скорее по привычке спросила: — Газеты есть?
— Да, мадам.
— Спасибо.
Элфрида радостно уставилась на поднос, на котором в маленькой корзинке лежали теплые булочки с черникой и миндальные пирожные, рядом стояла тарелка с яичницей и тонкими сосисками, которые она очень любила, а также кофейник, из горлышка которого тянуло дивным ароматом. «Уж если и придется экономить, так только не на еде», — решила Элфрида.
Африка поставила поднос и достала из широкого кармана на своем переднике почту.
— Вот ваши письма, мадам, — с улыбкой сказала она.
— Спасибо, — еще раз поблагодарила Элфрида и тут же стала жадно просматривать корреспонденцию. Несмотря на данное ею обещание, она все еще лелеяла надежду на посещение светских вечеров и ждала пригласительных открыток.
