Джулианн жадно вдыхала тонкую смесь мужского запаха и мускуса. Бобби ласково провел пальцами вверх и вниз по ее обнаженной спине.
«Мы могли бы стать любовниками», – подумала она.
– Джай-гей-джи-ай. – Он поиграл кончиками ее волос. – Такие рыжие, такие густые.
Она хотела что-нибудь сказать и не смогла.
Когда песня кончилась, Бобби опустил руки и отступил.
– Ва-ду, – сказал он. – Благодарю вас за танец.
– Вы очень любезны. – Она, все еще немного ошеломленная, улыбнулась. – Это язык чироки?
Он кивнул:
– Я не говорю на нем свободно, но еще мои старики, бабка с дедом, говорили.
– Он прекрасен.
– Ва-ду, – снова сказал он. – Благодарю вас.
Оркестр начал новую мелодию, но Бобби не протянул к ней рук. И она не потянулась к нему. Они разошлись в разные стороны и из противоположных концов одновременно оглянулись, чтобы посмотреть друг на друга.
У нее возникло ощущение, которого она не ожидала. Чувство, будто ее душа нашла другую, родственную себе.
В четверг вечером Бобби седлал своего коня, стараясь не глядеть на Джулианн. Она стояла рядом с Кабальеро, ее волосы развевал легкий бриз.
О, черт! Она завладела всеми его мыслями.
Вчера он лег спать и еле заснул из-за возбуждения, а утром проснулся в том же чертовом состоянии.
Бобби закончил седлать коня и подошел к Джулианн.
– Вас поддержать?
Она серьезно оглядела Кабальеро. Гнедой мерин высотой более полутора метров обладал мощной грудью, широким крупом и крепкой, прямой спиной. Из-за этого миниатюрная Джулианн выглядела на нем маленьким эльфом.
– Думаю, смогу это сделать сама, – отозвалась она.
«Хорошая девочка», – подумал Бобби.
Она вставила левую ногу в стремя и поднялась в седло.
Бобби сел в седло с «неправильного», правого, бока коня. Джулианн бросила на него удивленный взгляд.
– Берегу старые раны, – объяснил он. Персонал его ранчо и множество людей в городе знают, что у него одна нога ампутирована ниже колена, но Джулианн пока никто об этом не сказал. Бобби тоже не собирался этого делать.
Он оглянулся на нее:
– Вы уверены, что справитесь с холмами?
Она чуть заметно выпрямилась:
– Да, сэр.
Около двух часов они ехали по дороге, которую Бобби использовал для прогулок неопытных всадников. Дорога была широкой и живописной, деревья – высокими и тенистыми, а рельеф местности – сравнительно ровным.
Когда они добрались до заросшего травой луга возле реки, он остановился. Бобби знал, почему Джулианн выбрала приватную прогулку: она хотела остаться с ним наедине, отдохнуть, побеседовать, и он не намерен возражать. Несмотря на вчерашний танец, он все-таки способен держать гормоны под контролем. Кроме того, она уезжает через три дня, сразу после вечеринки.
Кстати, о вечеринке.
– Сегодня утром я столкнулся с вашими кузинами, и они сказали мне о вашем дне рождения, – сообщил он, спрыгнув с лошади.
Джулианн соскользнула с коня:
– О, боже мой. И что же они сказали?
– Они спрашивали моего совета. Я ответил, что не отношусь к страстным поклонникам сельских праздников с танцами, и предложил обед в коттедже и вечер в городе.
Она довольно улыбнулась:
– Так и сказали?
Он кивнул:
– Тут есть кабачок, правда непритязательный, но, я думаю, он вам понравится. Самое подходящее место для сорокалетия.
– Вы имеете в виду, что я смогу там напиться и забыть, какая я старая?
Он засмеялся:
– Да, мэм, сможете.
– Вы придете на мою вечеринку, Бобби?
Он сдвинул шляпу на затылок:
– Ваши кузины уже пригласили меня.
– Это означает, что вы будете?
Он перевел глаза на стройную шею, округлую талию, крутые бедра.
– Да, это означает, что я буду.
– Благодарю вас.
Прежде чем возникла неловкость, он занялся лошадьми и предложил ей расстелить скатерть и распаковать еду.
Когда Бобби к ней присоединился, она уже занималась раскладыванием еды по тарелкам.
– У вас удивительный повар. – Она подала ему бутерброды, жареного цыпленка и питу с несколькими видами изысканных салатов. – Вы всегда так едите?
– За исключением тех случаев, когда готовлю сам. – Он попробовал фантастическую рисовую смесь, перешел на манго, потом опять на какой-то салат. – Я могу есть все подряд, лишь бы что-нибудь в желудок забросить. Никаких особенных прихотей.
