— Он начальник инструментального цеха. Разве ты не знаешь? — удивилась она. — Его все знают… Иванчо… Все его называют по-свойски — Иванчо Бояджиев… Начальник.
Я попытался припомнить, какой он, начальник Иванчо Бояджиев, и не мог. На комбинате четыре тысячи душ. Конечно, далеко не все из них начальники, но тем не менее…
— Видно, любят его, вот и зовут запросто, — сказал я, вглядываясь в ее лицо. Она улыбнулась:
— Да, пожалуй.
Гергана вернулась к столу, взяла там какую-то папку.
— Видишь ли, Масларский, — начала она деловым тоном, — в твоем личном деле не хватает кое-каких данных. Надо их внести. Прошу тебя…
— Каких данных? — прервал я, удивленный переменой в ее тоне.
— Вот, возьми анкету и заполни. — Она протянула мне листок, показала на стоявшую на столе чернильницу.
— Нельзя ли потом? — спросил я.
— А почему не сейчас? Чего тут сложного?.. Имя, отчество, фамилия, дата и место рождения. Ну и так далее.
— Нет, сейчас не могу, — сказал я, складывая анкету пополам.
Не люблю заполнять анкеты, когда на меня смотрят. Она будет сидеть за столом и наблюдать. Нет!.. К тому же слишком много неприятных воспоминаний связано у меня с этими анкетами.
— Все-таки, если можно, потом…
— Ладно, ладно.
— Еще есть ко мне вопросы?
Она встала, подошла к этажерке, достала с одной из полок большую зеленую папку.
— Бывшая жена твоя, Виолета Вакафчиева, подала заявление — хочет поступить к нам на комбинат. Она работает в районной библиотеке, но хотела бы перейти в нашу, чтобы, как она пишет, быть ближе к рабочему классу и по возможности овладеть новой профессией… Участвовала в художественной самодеятельности, играет на музыкальных инструментах, разбирается в театральном искусстве. Нам такой человек очень нужен — и библиотекарь, и по художественной части. Что скажешь? Твоей женой была, должен знать.
— Да, конечно, — пробормотал я. — Как не знать! Она способная.
— Понимаешь, у нас можно организовать много разных кружков — были бы способные руководители. А она вроде бы разбирается в искусстве.
— Да, она, бесспорно, человек искусства.
— А мы порядком запустили эту работу. Как считаешь, сможет она совмещать работу в библиотеке с руководством художественной самодеятельностью?
— Виолета все может, — ответил я с легкой усмешкой.
— Что означает твоя ирония?
— Нет, я просто пошутил… Слов нет, она способный человек. Правда, десять лет прошло…
— Анкетные данные у нее неплохие. Ей пришлось порядком поскитаться, меняла места работы. Что ж, бывает — одинокая женщина. Нам важно, чтобы она дело делала… Она указала на тебя как на возможного поручителя. Черкани, пожалуйста, несколько строк, сколько напишется… Чтобы мы могли оформить приказ о ее назначении.
— Это от меня зависит?
— Она же тебя назвала… Надо сделать.
— Но я не знаю ее как специалиста.
— Ничего. Дай общую характеристику как человеку… Конечно, упомяни и о деловых качествах, в той мере, насколько тебе известно… Она молодец, справится. Только надо ей помочь.
— Когда принести?
— Дня через два-три, не позже.
Я чувствовал себя униженным. Она меня испытывала. Мне не оставалось ничего иного, как согласиться и поскорее уйти прочь из этой канцелярии.
Впопыхах я забыл анкету.
