— Ходють тут всякие, где же мне выспаться, — возмутился его собеседник. — Давеча пр-риходила тут одна с самого утра. Как начала кр-ричать, да пр-ричитать, что недр-руги во-роги пр-рокляли ее, все лицо испоганили, кр-расными пятнами покр-рыв. А ей, несчастной, скор-ро жениха встр-речать-пр-ривечать. Вот уж пер-реполошила всех! Ягушенька наша чуть с печи не упала от воплей таких. А все дело знаешь, в чем было?
— В чем? — заинтригованная рассказом, прежде Месяца выстрелила вопросом Настя.
С любопытством покосившись на нее одним глазом, рассказчик встопорщил перья, гордо прошелся по жердочке туда-сюда, выдерживая паузу, да как каркнул:
— Жр-рать меньше сладкого надо!
Анастасия, от неожиданности испуганно пискнув, прижалась к Декабрю, лицо у него на груди спрятав. Покрепче обняв девушку, Месяц грозно посмотрел на ворона:
— Ты зачем мою спутницу пугаешь?!
— Подумаешь, невидаль, какая, — Ворон Воронович гордо задрал клюв. — Сп-у-утница… Сколько этих спутниц уже пер-ребывало… одной больше, одной меньше.
Настя напряженно замерла, когда…
— Ты что творишь, чучело будущее?! — разнесся над лесом разгневанный женский голос. — Зачем гостей моих обижаешь? Вот я тебя!
«Это что, Баба Яга? — выглянув из-за плеча Дмитрия, Анастасия во все глаза рассматривала высокую, статную, черноволосую женщину, которой на вид можно было дать лет тридцать-тридцать пять. — А где же горб, нос крючком и бородавки? Где страшная людоедка, поедающая детей и запутывающая добрых молодцев?»
— Кар-р-р! — примирительно выдал ворон, слетая с насеста. — Уж и пошутить нельзя.
С полным пренебрежением к угрозе, он важно прошествовал в дом.
— Что же вы стоите, проходите скорее в тепло, — пропустив Ворона Вороновича, Баба Яга приветливо махнула гостям рукой. — Это тебе, Декабрь, мороз не страшен, а спутница твоя и заболеть может.
Только тогда Настя, наконец, посмотрела на дом, в котором жила Яга. Никаких курьих ножек у него не наблюдалось. И вообще, дом выглядел вполне обычным — деревянные брусья, на окнах резные ставни, на двери обычная ручка…
«….а не из кости невинно убиенного!»
И внутри оказалось совсем не страшно. Светлая горница с высокими потолками. В углу — побеленная печь, а рядом примостились чугунки да ухваты. Посреди комнаты стоял широкий, чисто выскобленный стол, по бокам которого расположились добротные лавки. Одну из стен полностью занимали полки с какими-то баночками, где-то пустыми, а где и наполненными чем-то. На остальных стенах, как и на веревках под потолком, висели сухие травы и цветы. Рядом с печью была еще одна дверь, ведущая в другое помещение.
«Как же здесь красиво и уютно», — радостно подумала Анастасия, снимая, при помощи Дмитрия, свою шубку.
— Проходите, присаживайтесь, сейчас я вас чаем напою, с малиновым вареньем, — Баба Яга в приглашающем жесте указала на лавку, предлагая гостям присесть. А сама, еле заметно прихрамывая, отправилась к печи.
«Интересно, она хромает из-за костяной ноги? — Анастасия, пока женщина не могла заметить, внимательно осмотрела ее. И припомнила рассказ Октября. — Каково девушке было решиться на такой шаг? Да еще в таком возрасте?»
— Прости, Олеся, что не заглядывал к тебе давно, — сев рядом с Настей за стол, Декабрь ласково улыбнулся женщине. — Все никак времени найти не мог. Дела и заботы закрутили.
— Я понимаю все, Дмитрий, поэтому не в обиде, — Олеся вернулась к столу, держа на подносе чашки расписные, из которых поднимался ароматный пар. — Погодите маленько, варенье принесу.
Пройдя в другой конец комнаты, Баба Яга наклонилась, откидывая тканый коврик. Под ним Настя рассмотрела небольшой люк. Потянув за кольцо, Олеся откинула крышку. Щелчком пальцев зажгла маленький световой шарик и стала осторожно спускаться в подпол.
Вернулась она с пузатой банкой. Поставив ее на припечек, обтерла тряпочкой, и только тогда открыла, чтобы наложить варенье в глубокую миску. Прихватив ложки, вернулась к столу, поставив угощение перед гостями. Присев напротив них, Олеся пододвинула чашку Анастасии:
— Пей, милая. Чай у меня на лечебных травах настоянный, от простуды в раз защитит.
