к своему знакомому. Ага... Я в дороге обычно ем молочное. Ну что еще купишь в
магазине? Мясное страшновато, а молочное – то, что надо. Спрашиваю у мальчика-
продавца: это кефир? Мальчик не понимает. Заходит его мама и пеняет сыну: сколько раз
говорила – учи русский! Зачем, спрашиваю я. Чтобы раз в жизни ответить заезжей тетке
про кефир? Учи английский, мальчик, не ошибешься.
Красимир быстро завершил разговор, как будто специально ждал, пока я выйду. У
меня осталось 5 левов с тех, что я поменяла еще дома. Прошу Красимира подвезти меня к
банку, но банки уже закрыты…
После Нового пазара едем молча… Неприлично молча… В салоне витает грусть и
недопонимание. За окном прекрасные горные пейзажи. Вдруг Красимир останавливается
у источника набрать в бутылку воды. Он выходит, а я не успеваю сориентироваться, и
полупустая бутылочка с остатками теплой воды остается у меня в руках.
Наконец в низине показывается город – это тот самый Шумен, к которому я так
стремилась. 6 часов вечера… Но впереди 3 часа светового дня!... Наконец Красимир
заговорил и выложил, о чем он думал последнее время. У него в Шумене 2 комнатные
апартаменты, и с моей стороны было бы неразумно ехать дальше вечером. Тут такие
районы… Горные… Я вспомнила, как он не зашел со мной в магазин и как не взял мою
бутылочку для воды.
– Но вы живете один… Мне неловко у вас останавливаться…
– Если вы справитесь со своей неловкостью, то все будет хорошо… Я же вижу: вы
не знаете, что вам делать.
Что значит не знаю, что делать? Это у меня жизнь сейчас такая – никуда не
торопиться и не знать, что будет через 5 минут… Молчим дальше… Конечно же я еду
дальше. Идти ночевать к одинокому мужчине, это уже устная договоренность. И я хочу,
чтобы это понимали все остальные девушки, которые потом пытаются объяснить, что они
не давали согласия. Согласие – это сам факт, что ты туда пошла.
Красимир подвозит меня к трассе и с тяжелым вздохом останавливается. Ему меня
жаль…
– Ну что вы решили?
– Вы мне поменяете 10 евро?
Красимир вытаскивает из кармана деньги и отсчитывает купюры. Потом опять
вздыхает и лезет на мелочью.
– Я не понимаю, какой курс. Поэтому сколько дадите – столько и будет.
Красимир молча докладывает мне в руку несколько монет…
– …А утром уедете на автобусе, – пытается он меня образумить. – Там сейчас
закрыта дорога… Был взрыв военных складов, и дорога закрыта…
Но я решительно выхожу из машины и вытаскиваю свой рюкзак…
Красимир молча и с сожалением смотрит на меня сверху вниз.
Потом вытягивает свой блокнот, пишет на листике свой мобильный и протягивает
его мне. И инструктирует.
– Ты едешь до Петалычки. Тебе надо до Петалычки. Запомнила? Петалычка. В
другие машины не садись. Только в те, которые идут до Петалычки. Если до вечера такой
машины не будет, звони мне, я приеду и тебя заберу.
Я молчу. Что-то я такого села Петалычка на карте не видела. Что за Петалычка?
– Вы, наверное, от меня в шоке… – бросаю на прощание.
Грустно улыбнувшись, Красимир направился к своему автомобилю... И уезжает….
А я иду на позицию….
Особенности женского одиночного стопа... Нет времени ни на что. На Кавказе,
когда я была не одна, то со всеми Вовиными недостатками, у меня было время учить
местный язык. Тот есть, вдвоем можно распределить обязанности. Один разговаривает с
драйвером, другой пока отдыхает. Там я быстро выучила основные фразы. Здесь я в
Болгарии уже полдня, но не знаю даже, как здравствуйте сказать. Нет времени, чтобы
вытащить из рюкзака распечатанные с компьютера основные фразы. Физически тяжело,
что приходится таскать одному то, что в двойке распределяется, а морально тяжело, что
все это в режиме нон-стоп. Без передышки передвигаешься и общаешься. Вот и сейчас.
Высадили тебя на трассе, а перекур не устроишь. Осталось 3 часа светового дня...
И вот первая попавшаяся машина идет на эту пресловутую Петалычку! У меня на
размышление 5 секунд. И пока не замечаю, что от усталости сделала две ошибки. Назвала
