— Значит, ты проделал этот путь лишь для того, чтобы попозировать перед камерами?
— На этом настоял генеральный прокурор.
— Ты надолго?
— Улетаю через несколько часов. Рад, что застал. У тебя не найдется свободной минутки? Можем выпить вместе.
— Выпить? Я свободен до конца своих дней. Я ведь в отставке.
— И как ты теперь живешь?
— Когда я только ушел, то думал, что у меня появится больше времени для игры в гольф. Первые шесть месяцев так оно и было.
— А как дела с книгой?
Автобиографию Пандера, которая была написана по его заказу, опубликовали три месяца назад. В ней просто и без прикрас подробно пересказывалась пестрая карьера человека, завоевавшего славу самого безвкусно одевающегося агента за всю историю ФБР. Она начиналась с ранних лет службы, когда Пандер работал рядовым сотрудником в Арканзасе и Нью-Йорке, повествовала о славных годах охоты за серийными убийцами для престижного отдела поддержки связей и о темных временах, когда пьянство и связи с женщинами разрушили его брак и едва не стоили ему работы, и, наконец, рассказывала о финале его деятельности, когда он был признан настоящим героем, лично покончившим с двумя самыми свирепыми маньяками нашего времени.
— Мой редактор сказал следующее: «Банди и Дамеры всего мира живут в памяти людей, а человека, который их поймал, забудут через месяц». Зато я оставил себе аванс.
— Вижу, у тебя нет сейчас важных дел, — сказал Коффи. — Что ты скажешь по поводу полностью оплаченного двухнедельного отдыха на Карибах в обмен на твои услуги?
— Наверное, я скажу: «Здравствуй, бесплатный отдых на прекрасных Карибах!», — ответил Пандер. — Но зачем тебе понадобился такой старый хрыч, как я?
— Есть одно дельце.
— Серийный убийца?
— Пока три жертвы.
— И все-таки почему я?
— Во-первых, ты умеешь ловить маньяков. Во-вторых, ты в пределах моей досягаемости. В-третьих, умеешь держать рот на замке, — если хотя бы малейшая информация станет известна общественности, это нанесет еще один кровавый удар по индустрии туризма нашего острова. Мы и так едва сводим концы с концами, а после этого просто погибнем. И в-четвертых, кто еще согласится поработать бесплатно?
— Лучше бы ты ограничился только первым пунктом, — отозвался Пандер.
— Единственное достоинство аэропорта — это то, что бары здесь на каждом шагу. Твое здоровье! — Пандер, лысый и домашний, как вареная картошка, в светло-голубой кепке для гольфа и короткой зеленой клетчатой куртке, надетой поверх широких, цвета сливы, брюк из полиэстра, лишь слегка приподнял стакан, произнося тост. Опытные выпивохи, как и ветераны бейсбольной команды, стараются избегать лишних движений.
Джулиан Коффи, сидевший на стуле рядом с ним, сделал ответный жест, отхлебнул виски и поморщился.
— На Сент-Люке, дружище, бары тоже на каждом углу, спиртное там не облагается пошлиной, а чистый солод стоит дешевле, чем эти помои.
— Отлично, — отозвался Пандер. — Дешевое спиртное на острове алкоголиков — что еще мне нужно?
— Вообще-то мы считаем, что на Сент-Люке очень мало алкоголиков.
— А кого вы называете алкоголиками?
— Всех жителей моложе шестидесяти, которых подбирают на улице не реже двух раз в неделю.
— Почему моложе шестидесяти?
— Мы уважаем наших стариков.
Пандер улыбнулся. Ему нравились люди с чувством юмора. У Джулиана оно явно присутствовало. Пандер познакомился с ним в начале семидесятых, когда ФБР — тоже не без чувства юмора — направило Коффи, выросшего на острове, где девяносто процентов населения было цветным и расистские настроения почти не были известны, в свой офис в Литл-Роке.
Пандер посмотрел на свой незаметно опустевший бокал и подал бармену знак снова наполнить его. Посмеялись — и хватит.
— Что ты можешь рассказать про этого маньяка?
— Не много. Если бы не ураган на прошлой неделе, мы бы даже не знали о его существовании.
— Да, я слышал про ураган в новостях, — произнес Пандер. — Нелегко вам пришлось.
— Бывало и хуже. Но волны вынесли на берег два тела: мужчины и женщины. Оба в ужасном состоянии и пока не опознаны. Но хоть их и принесло одновременно, вскрытие показало, что один из утопленников старше другого от полугода до года. Я имею в виду время смерти, а не возраст погибших. Пока нам удается скрывать появление тел, но…
