— Парень, возьми у меня!
И тут же Слава Благодарский крикнул с перрона в мою сторону:
— Валера, да возьми!
И началось. Было такое ощущение, что весь перрон двинулся к нашему вагону. Я смотрел сверху на все это, и перед моими глазами разворачивалось настоящее шоу! Все пришло в движение и стягивалось к заветной точке — нашему вагону. Я не видел лиц. Даже рук. В какой-то момент образовалась некая хрустальная поверхность. Ночь. Свет прожекторов раскладывался и преломлялся в море хрусталя, создавалось ощущение, что это классное лазерное представление. Как режиссер я оценил «площадку». Было полное ощущение, что рука профессионала управляла толпой. Все было отрепетировано до мелочей. В какой-то момент каждый в толпе стад кричать:
— Валера, возьми!
Десятки голосов. Мгновенно оценив риск, видимо, сказывался опыт, проводница подняла площадку в вагон. Те, кто стояли прямо у входа в вагон, одной рукой пихали мне свой хрустать, а другой хватали меня за ногу. Вначале я пытался им объяснить, что мне ничего не нужно. Но они меня не слышали. И только кричали:
— Валера, возьми!
Мне оставалось только завороженно наблюдать за представлением. Я даже и не понял, как в мой вагон вернулись ребята. Скорее всего, они если в свой вагон и прошли по составу. Когда замученная проводница закрыла вагон, потому что кто-то пытался влезть в него со своим хрусталем, я зашел в купе. В окно куне стучали и кричали:
— Валера, возьми!
Кто-то умудрился залезть на чьи-то плечи и, оказавшись на уровне моих глаз, умолял меня:
— Валера, возьми!
Я был ошарашен. А люди продолжали бежать за поездом и кричать:
— Валера, возьми!
Я уже стал переживать за жизнь бежавших и сожалел, что хоть из сострадания к ним не купил что-нибудь. Впрочем, не факт, что они бы не запинали потом продавшего. Двадцать минут я ехал, будучи не в состоянии промолвить внятно ни слова. И еще много лет наши встречи со Славкой Благодарским и Тимкой Куцем будут сопровождаться словами: «Валера, возьми».
В Москве проходил очередной сезон в Высшей лиге, а в Юрмале — очередной музыкальный фестиваль. И все бы ничего, если бы не грянул кризис. Нас он застал на отдыхе в Турции. Правительство объявило дефолт. Курс доллара излетел раза в четыре. До этого курс доллара вокруг 6 рублей держался довольно долго, и мы даже привыкли к этой стабильности. Но все равно зарплату оговаривали в долларах. А тут, после августа, все стали резко пересматривать суммы в долларах, переводить их в рубли, и очень скоро вообще их не стали выплачивать.
Программа «КВН-ассорти» продолжала выходить, но деньги сильно сократились. В Высшей лиге КВН Андрей Лобов при Семье сказал, что не может оплачивать мою работу и вынужден сократить меня, хотя я им нужен. Я не нашел ничего лучшего, чем заявить, что понимаю все и готов работать без оплаты, пока сложно. В действительности я это говорил искренне, и вот почему.
Я знал, что такое кризис. На своем производстве «Ноу-хау» мы оказались в таких же условиях. Нечем было платить зарплату, не хватало денег на производство, но производить надо было. И никто из моей основной команды не ушел. Люди работали несколько месяцев без зарплаты вообще, а потом — на каких-то очень мизерных деньгах, пока ситуация не стабилизировалась. Я был очень благодарен им, ощущая, насколько они спасают проект. В будущем я постарался отблагодарить их за это, как мог. Поэтому в аналогичной ситуации в КВН я не мог поступить иначе. Меня даже не надо было просить. Единственная моя ошибка заключалась в том, что я ждал впоследствии благодарности за это. Неоправданные ожидания.
Впрочем, кризис этого года хоть и потрепал мне нервы, но не привел к суициду. Главная причина в том, что все девяностые для меня были как жизнь на бочке с порохом: все в любую минуту могло измениться, и менялось. Жизнь и работа в условиях перманентного стресса. Поэтому к моменту кризиса сработал иммунитет. Более того, перед самим кризисом своевременные действия и подстраховки позволили избежать фатальных последствий. И уже к осени я присматривался к активам, а не купить ли съемочную и монтажную технику, которая сбывалась в огромном количестве по мизеру. Но в итоге я сделал другой выбор — в пользу недвижимости. Мой опыт работы с наукоемкими технологиями подсказывал мне, что вся техническая база очень скоро потерпит серьезные видоизменения. Изменится вся техническая основа телепроизводства. И ведь не ошибся, хотя в этом году от некоторых своих сотрудников часто приходилось слышать упреки в недальновидности.
