— С масками, — подтвердил Алексей.
— Я не ожидала, что ты будешь заинтересован в его проведении.
— Почему? — Еще одна ошибка. Настроение Алексея кардинально изменилось. — Почему, моя дорогая герцогиня? Ты считаешь, что я не справлюсь?
— Я никогда… — Рия вспомнила его разгульное прошлое, статьи в желтой прессе, долгие ночные кутежи, его фотографии с растрепанными волосами и синяком под глазом. — Мне казалось, что это тебе несвойственно.
— Я умею танцевать. Мой отец настаивал на том, чтобы я брал уроки. Я все помню.
Его реплика разбудила память Рии.
— Мадам Хорон? — спросила она, вспомнив часы, проведенные за строгим и педантичным заучиванием бальных танцев. (Алексей кивнул.) — Странно, что мы ни разу не танцевали вместе.
Рия поняла, что перешагнула красную черту, и ощутила болезненное сожаление.
— Твой отец был категорически против того, чтобы мы проводили время вместе, — сказал он.
Она не знала об этом. Просто верила, что Алексей не желает тратить время на уроки танцев, как, впрочем, и на многие другие полезные вещи. Сколько еще историй придумал отец, чтобы предотвратить их сближение?
— Ты помнишь трость, которая у нее была? — улыбнулся он.
Рия содрогнулась. Учительница танцев использовала трость для наказаний, сильно ударяя ею по коленям учеников, если они допускали ошибку.
— Обычно после урока я уходила с кучей синяков на ногах.
— Нет, Х-Хонория. — Алексей очень похоже изобразил, как учительница с придыханием произносила ее имя. — На носочки, пожалуйста… И один, два, три, один, два, три…
Он протянул к Рии руки, пока говорил, и она вдруг поняла, что незаметно начала двигаться вместе с ним, подчиняясь этому счету.
— Раз, два, три…
Скорость увеличивалась. Они кружились по комнате все быстрее и быстрее. Рука Алексея лежала на ее спине, и он был так близко, что Рия ощущала сквозь шелк жар его тела. Ее ноги едва касались пола.
Но не только от быстрого танца у нее закружилась голова, а от его сильных рук, которые крепко держали ее. Удары сердца, которые Рия слышала, почти прижавшись щекой к его груди, казалось, заставляли ее сердце биться в унисон — все быстрее и быстрее.
— Раз, два, три…
Случайно или намеренно — она так и не поняла, — Алексей споткнулся о кромку ковра, и они упали. Каким-то образом ему удалось повернуться так, что Рия оказалась на огромной мягкой кровати, а его тяжелое тело легло на нее.
— Алекс! — выдохнула она.
Ее лицо уткнулось в его мощную шею, Рия вдохнула запах его тела, который действовал на нее как дурман. Еще чуть-чуть — и она сможет дотронуться до него, ласкать языком.
Алексей был неподвижен.
— Рия, — прохрипел он с трудом, словно его мучила ангина, — Рия, посмотри на меня…
Со страхом, взволнованная, она заставила себя поднять на него глаза и почувствовала, как его взгляд прожигает ее насквозь.
— Вот почему я не приходил к тебе. Я знал, что, если приду, все закончится именно так.
Алексей ладонью провел по ее обнаженной коже, придвигая Рию к себе так, что она ощутила его горячую плоть. От волнения и желания женщина застонала.
Закрыв глаза, Алексей обхватил ее голову, и ее рот оказался в паре дюймов от его рта.
— Я долго сопротивлялся чувствам. Но больше нет смысла это отрицать. И сейчас, моя герцогиня, время твоего решения. Если ты собираешься сказать «нет», скажи сейчас — пока еще не поздно.
Он наклонил голову и впился в губы Рии, которые были чистым искушением. Когда он оторвался от нее, она испытала разочарование, и попытка заставить его продолжить ласки говорила о том, что она хочет большего. Его руки медленно скользили по ее телу: одна рука — по спине, другая ласкала под голубым шелком ее плечо. Алексей снова поцеловал Рию.
Этот жаркий поцелуй заставил ее извиваться на темно-зеленом покрывале, и когда его зубы слегка коснулись ее кожи, еще один стон вырвался из груди Рии.
Шесть бессонных ночей заставили ее прийти к нему. Шесть ночей отчаяния и растущего желания. Она изголодалась, она нуждалась в нем. Дрожащими руками Рия вытащила его рубашку из брюк и добралась до ягодиц. Затем она взялась за концы галстука-бабочки и притянула к себе голову Алексея. Он опять со стоном жадно впился в ее губы.
