— Я предпочел, товарищ полковник, не соваться к тому месту. Да и времени не было.
— И правильно. Для человека соприкосновение со столбом фосфина попросту опасно. Кроме того, сами столбы имеют способность передвигаться и притягиваться ко всему, что движется. Особенно если движется быстро. Здесь уже не химия работает, а физика. Мне объяснили, я почти понял, но сам объяснить не смогу.
— Товарищ полковник, — возразил Радиолов, — боюсь вас разочаровать, но мы уже сегодня днем планируем покончить с «Охотниками за головами» и с примкнувшими к ним бандитами. Если не получится, то нам уже не придется на кладбище возвращаться. Если все получится, как запланировано, вернуться все же придется, но без ночевки. То есть ваши, товарищ полковник, хлопоты могут оказаться невостребованными.
— Так что, прилет бригады химиков отменить?
Радиолов задумался на несколько секунд, а потом задал естественный в его положении вопрос:
— И много людей об этой акции знают?
— Только я и акид Македон. Ну и члены бригады химиков.
— Тогда, думаю, можно и отменить. Только следует для нас заказать те же два вертолета, на которых мы сюда летели. Пилоты знают место посадки. Пусть будут готовы вылететь по нашему требованию, вернее, по вашему звонку. Я все же надеюсь, что с задачей мы справимся и вертолеты нам понадобятся. И пусть с вертолетами прибудет медицинская бригада. Раненые будут наверняка. Не с нашей, так с противоположной стороны, так что будет кого допросить.
— Ладно, Алексей Терентьевич, не буду тебе мешать готовиться к бою. Вертолеты я закажу. И медицинскую бригаду тоже. И штурмовую авиацию пошлю. Мне обещали два вертолета и два самолета прикрытия. Наши ВКС из Хмеймима, не сирийцы.
— Думаю, это весьма кстати, ведь Лугару может свою авиацию вызвать.
— Тогда нашим следует уже вылетать. С сирийцами америкосы еще повоевали бы, а с нашими даже в бой вступать не станут. Иначе это будет объявлением войны.
— Да, пожалуй… — согласился Радиолов и, глянув на часы, добавил: — Пора вылетать…
— Кстати, мне недавно звонил относительно твоего предупреждения акид Македон. Они сразу нашли и «выцепили» двух снайперов, посланных Лугару, и двух парней из их прикрытия. На допросе задержанные показали, что больше снайперов у «хантеров» нет. А винтовки у парней хорошие — TrackingPoint XS1, калибра «.338 Lapua». Считаются высокоточными. Но снайперы говорят, что сам Лугару пользуется винтовкой «Баррет М-82» и стреляет не хуже профессионального снайпера. У меня все. Конец связи…
Видимо, в кабинет к полковнику кто-то зашел, раз он так скомкал окончание разговора, понял Радиолов.
— Конец связи, товарищ полковник…
Салман с Баракатом так и стояли там же, неподалеку от капитана. Хотя ариф перевел юнди аввалю категоричные слова капитана, оператор все же надеялся, что обстановка заставит его изменить решение. Но Радиолов считал, что в бою умение всегда бывает сильнее численности, и, исходя из этого принципа, обычно предпочитал участвовать в любой операции предельно малым числом.
Коротко глянув в очередной раз на часы, он дал команду готовиться к выступлению, словно не видел, что оператор вместе с переводчиком ждут его решения. Но он его уже высказал и подразумевал при этом, что решение касается и арифа Салмана тоже. Переводчик уже не в первый раз рвался принять участие в бою…
«Волкодавам» предстояло преодолеть расстояние чуть больше половины того, что было просчитано для взвода сирийского спецназа. Тем не менее выступили они быстрым шагом. Старший лейтенант Ласточкин доверил свою винтовку «Корд» арифу Салману, зная его обычную добросовестность. Сам, по приказу капитана Радиолова, вооружился винтовкой «Сумрак», имеющей большую дальность стрельбы и более мощный оптический прицел. Для предстоящей операции это было важно точно так же, как наличие глушителя.
По пути группе попались стоящие между двумя барханами армейские квадроциклы с установленными на них пулеметами. Такая встреча обеспокоила бойцов.
— Где-то рядом должны быть люди… — предположил старший лейтенант Опарин.
Радиолов рассмотрел следы, оставленные протектором внедорожных колес.
