Настрой совещания иначе как паническим назвать было нельзя. Может быть, даже истеричным. Все понимали, какая грозная опасность нависла над черноморским побережьем Кавказа. Этим пониманием объяснялась и строжайшая секретность совещания, и необходимость самой бдительной охраны: чтобы, боже упаси, кто посторонний в зал заседаний не проник. Ведь просочись «наружу» хоть десятая часть того, о чем шла сейчас речь, и сразу же начнется повальное бегство отдыхающих со всех курортов Большого Сочи, которое ничем не остановишь! Вон, в Абхазии хватило единственного взрыва на гагринском пляже, и народ побежал, как наскипидаренный. А здесь та-акая угроза...
Видеокассету, доставленную Речуа, смотрели уже по третьему разу, хоть и с первого все было ясно, как божий день. На экране были видны штабеля ящиков защитной окраски, а темноволосый мужчина в черных очках демонстрировал их содержимое, попутно давая комментарий.
Мужчиной был, как нетрудно догадаться, Александр Селиванов. Очки там, не очки, а опознать Селиванова можно было без особого труда, тем более, применив простейший компьютерный анализ. Надо отдать должное Андрею Василевскому: ход куда как изящный! Это и проверка на лояльность и, самое главное, отрубающий удар по дороге назад, нет теперь Селиванову такой дороги! После такого выступления он прочно привязан к отряду Василевского, и деваться ему некуда: в России Александра автоматически поставят вне закона.
– Вот здесь у меня пластиковые противопехотные мины, – спокойным голосом школьного учителя говорил Александр. – Надеюсь, все знают, что это такое. Если сбросить их в одну из подземных речек новоафонского пещерного комплекса, то мины попадут в море. Затем течением их разнесет по всему побережью, вплоть до Туапсе. Господа, прикиньте последствия и подсчитайте убытки. Наше требование – миллион долларов наличными. Срок – не более суток. Иначе мы выполним свою угрозу.
Вот так. Коротко и ясно, вся запись только-то пять минут занимает. Есть от чего за голову схватиться. Это же гибель всего региона! Под ударом оказываются пляжи Хосты, Мацесты, Дагомыса, Головинки, Лазаревского и далее по карте. Туапсе? Это само собой, но как бы до Кабардинки и Новороссийска эту гадость со временем не донесло! Словом, все побережье к северо-западу от Сухуми.
– А он не блефует? – послышался чей-то голос. – Может, это никакие не мины?
– Не блефует, – подал голос Речуа. – Точно такая взорвалась на пляже «Жемчужины». Да мне и раньше с ними приходилось дело иметь. Никакого блефа, все всерьез.
И что прикажете делать? Сообщить о случившемся в Москву и Краснодар? Это само собой, но здесь и сейчас что предпринять? Платить или не платить? Тут мнения разделились.
Многие чиновники были против. Такие деньги отдавать явному террористу без санкции краевого центра и Москвы? Ой-ой-ой! Вот будет санкция, тогда...
Все бизнесмены были категорически «за». Один из них, держащий в руках всю курортную инфраструктуру Мацесты, весьма темпераментно озвучил общее мнение своих коллег по бизнесу.
– Да вы что, с ума посходили? – его чуть на крик не срывало. – Пока в столице и Краснодаре пойдут согласования, совещания да расширенные коллегии, сколько пройдет времени? Когда вы получите свою долгожданную санкцию, может быть уже поздно! Нет таких денег в городском бюджете? Вранье, есть! Но черт бы с вами, перестраховщики! Мы, предприниматели, сбросимся сами и миллион отдадим. Вы хотя бы о том подумайте, что если он выполнит свою угрозу, так мы на вылов мин потратим в двадцать раз больше. Не говоря уже о репутации наших курортов, она будет загублена. Не-ет, бывают случаи, когда лучше отдать часть, чтобы не потерять всего!
– Но ведь это шантаж, – вяло возражали ему. – Стоит один раз пойти на уступку шантажистам, и они сядут на шею, это же многократно проверено! Где гарантии, что через месяц этот тип не потребует еще миллион баксов?
– Очень может быть, что потребует! – рявкнул бизнесмен. – Так вы-то, бездельники, на что со всеми вашими хвалеными силовыми структурами?! Вот за этот месяц и найдите этих сволочей, поймайте, обезвредьте!
