Говорят, что пираты не спасают людей. Но Егорка точно знал, что это не так. Благородные пираты помогают всем, кто попал в беду, храбро защищая их своими пластмассовыми саблями!
Пират вынырнул на поверхность и, бережно держа в одной руке бездыханного человека в красном костюме, поплыл к кораблю, уворачиваясь от высоких волн, которые так и норовили ударить его по лбу. Вот уже юнга-кот без одного уха спустил с кормы корабля свой длинный хвост, чтобы капитан корабля Красивый мог ухватиться за него и, как по канату, взобраться на палубу.
Солёная волна под названием «девятый вал» попыталась смыть его, но Егор крепко держался за плюшевый хвост юнги одной рукой, передавая спасённого человека в красном костюме склонившемуся за ним пирату-медведю из своей команды. Сверкали молнии, гремел такой музыкальный гром, словно кто-то на небе звонил в колокольчик: один раз, второй, а теперь два раза подряд. Ещё чуть-чуть и…
– Егорушка! Иди помоги бабушке раздеться и принеси ей тапочки.
Океан резко высох, и капитан Красивый оказался на полу перед своей кроваткой. Он аккуратно положил на подушку Железного человека, и тот подмигнул ему правым пластмассовым глазом, на который так кстати попал солнечный лучик, заглянувший в окошко Егоркиной комнаты. Мальчик посадил к стенке серого плюшевого кота без одного уха и побежал встречать бабушку.
– Привет, Егорушка. – Бабушкины шапка и меховой воротник пальто были покрыты тонким слоем снежинок, которые уже превращались в капельки воды. – Сумки не трогай, они тяжёлые.
Она сняла вязаную шапку и вручила Егору, а сама, сняв пальто, потрясла его, стряхивая капли. Крутящийся у её ног говорящий кот попал под дождик и убежал, недовольно мурча.
– Марксик, Марксик! Ох ты господи, – Светлана Васильевна покачала головой, – испугала котика… Егорушка, отнесём-ка ему сырок, пусть кушает и не обижается. Обиженные коты, они знаешь на что способны?!
На что именно, бабушка объяснять не стала, запустила руку в сумку и через несколько мгновений достала «Дружбу» – маленький сырный кирпичик, завёрнутый в цветную фольгу. Против этого Маркс никогда не мог устоять, за «Дьюжбу» он бы, наверное, продал родину. Просто не знал кому…
А через полчасика бабушка Светлана Васильевна, мама Александра Александровна и Егорка уже сидели за столом и пили чай с «Птичьим молоком». До ужина было далеко, и хоть это и «химия», и шоколадные конфеты на полдник – не самая полезная еда, но в честь зимы, каникул плюс удачной поездки на рынок бабушка всё-таки согласилась на конфетный перекус.
– Это потому, что я очень устала и у меня нет сил испечь оладушки, – на всякий случай сказала она, разворачивая фантик с нарисованной на нём жар-птицей.
Счастливый внук за обе щёки уплетал конфеты, запивая их тёплым ароматным чаем. Бабушка покосилась на пустую миску кота, заглянула под стол, оглянулась на дверь и остановила взгляд на шкафу.
– Что же, даже на слово «Дружба» котик мой со шкафа не слез?
– Да умывается он там до сих пор, – ответила мама и подвинула поближе к бабушке вторую хрустальную вазочку с «Птичьим молоком», потому что в первой уже ничего не осталось.
– А мы вот что сделаем, – помолчав, решила бабушка. – Мы сейчас сырок этот развернём, обёрткой пошуршим, а в миску Марксику сыр класть не будем. Пускай пока тут лежит, на виду.
Бабушка взяла плавленый сырок и стала медленно его разворачивать, старательно шурша фольгой.
– А как котик мой умненький шуршание послушает и запах сыра учует, так прибежит сюда, а я ему сыр с рук давать буду, по кусочку, чтоб он меня простил и лёг мне на колени песенку петь. Ну и суставы прогреть надо, колено так и ноет.
Распакованную «Дружбу» положили на тарелочку и поставили в центр стола. Марксом и не пахло, почему он сидел в засаде, тоже пока тайна…
– Однако где же Глашенька и папа ваш? – почему-то обратилась бабушка к Егору. – Уже скоро темнеть начнёт, дни зимние короткие, а они никак не вернутся. Наверное, все дублёнки в Москве перемерили, да, Александра?
Егор вопросительно посмотрел на маму. Александра Александровна пожала плечами и налила себе свежего чаю. Тема была скользкой.
