С рассветом перестрелка усилилась. Окраины, фабричные предместья, район вокзала и железнодорожных депо оказались в руках повстанцев, которыми руководил штаб, созданный вышедшими из подполья лидерами партии «Либертад». Сбитое с толку «импульсами», растерянное правительство, крупные предприниматели, политические и коммерческие дельцы укрылись в центральных кварталах столицы, поближе к надежно охраняемым особнякам посольства Штатов. Нечеткий и ненадежный фронт опоясал центр города ломаным кольцом. Со стороны центра его держали немногочисленные, но хорошо вооруженные полицейские части, обстреливая баррикады повстанцев. Предместье лавочников Адигарадо соблюдало нейтралитет, завесившись в домах циновками и жалюзи, переживало свои маленькие драмы и комедии, семейные исповеди, одинаково страшась и центра и окраин.
Все это Багрову и Слейну рассказал инженер Армандо, который решил сам проводить их до линии баррикад. Кроме того, в прострелянном кузове автофургона сидели Челли и Рамон, которых Багров согласился взять в качестве охраны до аэродрома.
Редкие хлопки выстрелов слышались все ближе, и скоро машина остановилась.
Квартала два прошли пешком, держась поближе к стенам домов.
— Дальше нельзя, — встретил их у баррикады человек в комбинезоне, с американским автоматом на груди. — Дальше «синие мундиры».
Было часов восемь утра. Но солнце успело накалить мостовую, рубашки прилипали к телу. Неширокую улицу двухэтажных домов перегораживал завал из бочек, повозок, ящиков, мешков с песком. Армандо подошел к баррикаде, осторожно оглядел пустую, враждебно молчащую улицу.
— Если бы у нас было достаточно оружия! — сжал он кулаки. — Начинать атаку с дубинками бессмысленно. В Сан-Гвидо рабочие разоружили полицию, весь город в их руках. Что ж, там мало полиции и много фабрик. Из Сан-Гвидо идет к нам подкрепление и оружие, но пока доберутся, мы вынуждены ждать. Плохо, что не знаем намерений правительства. Но как узнаешь? Послать разведку в центр? Но правдивость хороша, пока мы здесь, у себя. В окружении врагов она обернется гибелью для разведчика. Ну что ж, друзья, прощайте. Вам покажут, где можно безопасно перейти на ту сторону. Рамон и Челли с вами до аэродрома, а если посчастливится, так и до Санта-Доры. Только я очень, очень сомневаюсь… Берегите себя, не рискуйте понапрасну, удачи вам!
Кряжистый коротыш с густой черной бородой повел их задворками, захламленными пустырями. Дойдя до кожевенной фабрики, они спустились в подвал.
— Здесь ремонтировали водопровод, — пояснил проводник и вынул карманный фонарик. — Воду в трубы пускать не стали, они для другого пригодятся. Тем, «синим», невдомек, что у нас тут лазейка.
По скобам колодца спустились в тесную осклизлую трубу. Долго шли за проводником, согнувшись в три погибели, скользя и поругиваясь шепотом.
— Стоп! — предупредил проводник. — Здесь колодец. И уже их территория. Поднимайтесь, товарищи, и будьте осторожнее…
Первыми вышли на поверхность проводник и Челли. Потом позвали остальных. Подвал, заваленный бочками сарай и дворик, залитый ослепительным светом. Чужая территория в своей столице…
Челли вышел из ворот, огляделся и махнул рукой. Простились с чернобородым проводником и пошли по улице, прислушиваясь к выстрелам, гремевшим теперь за спиной.
Улица косо впадала в широкий проспект Сентраль. Двух- и трехэтажные белые особняки, два ряда пальм на газоне, светло-оранжевые коробки ультрасовременных небоскребов у площади Сентраль, все знойное великолепие тропической столицы имело свой обычный облик. Но людей на улицах, несмотря на утренний час, было мало. Прохожие шли поодиночке, спеша укрыться в своем доме, своем мирке, не выболтав соседу чего-либо запретного о личных делах и тайнах. Люди держались здесь не так, как на окраинах.
— Позвольте помочь вам, сеньора, — поклонился Челли хорошо одетой даме, которая, неумело изогнувшись, тащила сумку с провизией. В белой полотняной паре, в соломенной шляпе, при галстуке, Челли выглядел преуспевающим мелким коммерсантом, достойным доверия и даже женского внимания. Но сеньора испуганно отстранилась, перехватила сумку другой рукой.
