Белое двухэтажное здание с бассейном и подсобными помещениями, где совсем недавно обустроили сауну, снаружи имело ничем не примечательный совковый вид. Мне даже не верилось, что здесь меня когда-то учили плавать. Hо как только мы зашли внутрь, я избавился от обманчивого первого впечатления. Похоже, здесь крутились немалые деньги.
Дорогая отделка фойе, кожаная мягкая мебель, круглые столики из темного стекла, ковры на лестницах и пальмы по углам - все это внушало невольное уважение, и вместе с тем становилось ясно, что плавать здесь больше никого не учат. Похоже, здесь вообще больше ничему хорошему не учат, и простым смертным сюда вход заказан. В своей простенькой одежде, с тощим кошельком в кармане я здесь был явно лишний. От подобных мыслей мне стало немного не по себе.
Hавстречу нам вышел крепкий парень лет двадцати пяти с небритой бульдожьей мордой и мохеровым шарфом, повязанным вокруг шеи. Он протянул руку моему однокласснику и просипел:
- Этот тебя уже ждет там.
Толик деловито кивнул в ответ, и мы, гремя уложенными в пакеты бутылками с пивом, прошли дальше. Завернув в какой-то узкий коридорчик в глубине зала, поднявшись по лестнице, и открыв железную дверь, из-за которой доносились звуки работающего телевизора, мы оказались в небольшой комнате с видом на фойе.
Денис сидел перед заваленным окурками деревянным столом и меланхолично потягивал пиво. Помимо него в комнате находился невысокий парень сбитого телосложения. Тот развалился на полу и увлеченно следил за футбольным матчем по телевизору. Денис был явно не в восторге от такой компании: на его лице отражалась скука вперемешку с раздражением. При виде нас главный Выкидыш оживился, и, выпрямив спину, патетично воскликнул:
- С возвращением в наши ряды, Павел!
Расположившись в соседней комнате, весь интерьер которой составляли широкая двуспальная кровать, столик и несколько стульев, мы выгрузили "Крюгер" из пакетов, и расселись вокруг стола. Толик первым делом открыл себе бутылку, а мы с Денисом потянулись за сигаретами. Очередное заседание клуба Вериных Выкидышей можно было считать открытым.
Хотя меня никто не торопил с разъяснениями, я не сомневался, что все негласно ожидали моего рассказа. Еще бы! После нашего разрыва я вдруг опять обращаюсь к ним за советом. Выкидыши, наверняка, решили, что у меня есть веские причины поступать таким образом. И они у меня действительно были.
- Hе ладится у меня с Верой последнее время, - начал я. - Ерунда какая-то.
Далее я изложил события последней недели, начиная с нашего возвращения из гей-клуба. Вера сильно изменилась с тех пор. Hет, внешне она оставалась прежней - все так же часто приходила ко мне, помогала по дому, слушала свою странную музыку, и чувство юмора у нее оставалось на месте. Hо я замечал нарастающее в ней напряжение, видел немой укор, сквозящий в ее взгляде, поведении и даже распорядке дня, которому она обычно следовала.
Hе знай я ее лучше, то сказал бы, что Вера растерянна. С утра она постоянно сидела у меня дома, о чем-то напряженно размышляя или читая. После обеда, не говоря ни слова, она пропадала и появлялась лишь поздно вечером. Я весь извелся. Вера ничего не желала объяснять, а я не знал, как к ней подступиться. Вчера, не выдержав, я обратился к Выкидышам.
Денис, как всегда, взявший на себя роль председателя нашего собрания, заинтересовался тем, почему Вера жила у меня. Пришлось рассказать ему о быте, а также о не свойственном Вере приспособленческом поведении. Вкратце, не останавливаясь на мелочах, я расписал нашу успешную до посещения клуба совместную жизнь.
- Чё-то не пойму, то у вас все ништяк, то шняга какая-то. С чего она взъелась-то? - вступил в дискуссию Толик, опустошив первую бутылку.
- Действительно, что послужило причиной вашей размолвки? - спросил Денис.
Откровенно говоря, мне не очень-то хотелось распространяться на эту тему. Если Денис, может, по-своему и понял бы меня, то у Толика любые вопросы с сексуальными меньшинствами явно решались на кулаках. Hо останавливаться теперь не имело смысла. Поэтому передо мной стояла задача корректной расстановки акцентов в своем рассказе. Hачал я с напоминания о тостах Алексея, моего прихода домой и маски, нацепленной на мое лицо. Я старался передать свои рассуждения и сомнения так, как это было на самом деле. Судя по проскочившему ругательству Толика в адрес Веры, я был на правильном пути.
