Мне на плечо опустилась рука. Оглянувшись, я увидел того самого мужчину, который со мной поздоровался.
- Извините, что вмешиваюсь, - сказал он, переведя взгляд с Веры на меня, - но мне кажется, я впервые вижу вас здесь и потому решил подойти, познакомиться.
- Вы можете сказать моему другу, где мы находимся? - спросила его Вера.
- Я не совсем понимаю, - ответил он, смущенный неожиданным вопросом.
- Просто скажите, что это за место.
- Это Kook. Разве вы не знали?
- А что такое Kook? - продолжала Вера.
- Kook - это клуб.
- Какой клуб?
- Клуб, где собираются люди... нестандартных взглядов на жизнь, - было видно, что вопросы Веры его несколько напрягали.
- А проще можете сказать?
Я следил за этим спектаклем, не понимая, к чему клонит Вера. Мужчина, тем временем, озадаченно смотрел на нас.
- Извините, - сказал он через несколько секунд, - кажется, я ошибся. Всего доброго.
И он удалился к своему табурету, оглянувшись напоследок. Я снова повернулся к Вере:
- Слушай, ты можешь объяснить, наконец, что тут происходит?
Вера протянула мне высокий стакан, края которого были обсыпаны солью; на поверхности белесой жидкости плавала долька зеленого лимона. Второй стакан с тем же напитком направился прямиком к ее губам.
- Маргарита, обожаю этот напиток, - причмокнув губами, сказала она и поставила стакан на место.
Во мне медленно начала закипать злость - за почти четыре месяца отсутствия Веры я позабыл ощущение того, что меня превратили в марионетку, чьи струны во время выступления вдруг обрезали, и заставили саму исполнять свою роль, которую она не знает. Иначе говоря, я злился, оттого что она снова разыгрывала спектакль.
- Hу, хорошо, хорошо, - видимо, ощутив мой настрой, произнесла она. Hа самом деле все очень просто. Мы в клубе Kook, а Kook - это гей-клуб.
Это только в американских фильмах брызжут напитком в тот самый момент, когда пьющему сообщают какую-то неожиданную новость. Я же проглотил свою Маргариту, даже не почувствовав толком вкуса.
- Гей-клуб? Kook? Все очень просто? - с каждым вопросом я злился все больше.
- Hу, да, - улыбнулась она. - А ты что подумал?
- А что Я МОГ подумать? Мне закрыли глаза, отвезли на другой конец города, завели в гей-клуб. И после этого меня спрашивают, что я мог подумать?
- Малыш, только не бузи. Все-таки завтра восьмое марта. Считай, что сегодняшний вечер - это своеобразный подарок мне.
Раз, два, три. Дыхание ровное, спокойное. Всегда помогает.
- Подумать только, - произнес я, обводя помещение новым взглядом, гей-клуб.
- Да не смотри ты на всех такими большими глазами, - одернула меня Вера, - а то тебя точно кто-нибудь снимет.
- Снимет? Этого еще не хватало!
- А почему бы и нет? - беззаботно заметила моя подруга и улыбнулась. Ты вполне... ничего по их меркам, и тело что надо. Жилистое немного, зато, если хорошенько раскрутить, работать может всю ночь.
Обернувшись к Вере, я терпеливо ждал объяснений. Она, как ни в чем не бывало, пила свой напиток.
- Ммм! - кивнула она с полным ртом куда-то за мою спину.
Я нисколько не удивился, увидев Алексея, который вышел из больших дверей, ведущих куда-то дальше в клуб. Он был сама элегантность - черные брюки, черные ботинки, черный пиджак и водолазка. Разумеется, тоже черная. Он шагал прямо к нам, широко улыбаясь.
- Вера, Паша, вот так встреча! Каким ветром вас сюда занесло, да тем более во вторник?
А при чем здесь вторник?
Алексей пожал мне руку и обнял Веру так, что она взвизгнула. Она несильно толкнула его кулачком в грудь:
- Больно же, ты, бык!
- Только ей я могу простить такие слова, - сказал он, присаживаясь по другую сторону от меня. - Больше никому.
Все еще изображая притворное недовольство, Вера поднялась со своего места:
- Hу, ладно, мальчики, вы тут пока посидите, а я сбегаю кое-куда.
- Куда еще? - обернулся я к ней.
- Hе задавай глупых вопросов...
- Знаю, знаю, - раздраженно продолжил я, - не получишь глупых ответов.
Чмокнув меня в нос, она удалилась, и я повернулся в сторону Алексея. Если я буду продолжать так вертеться и дальше, то точно протру штаны на заднице, а здесь это чревато.
