- Остается Верка. - Пожал плечами Артём без удивления принимая уже дымящуюся сигарету. - И, что прискорбно, это объясняет ранее оставленную по ее поводу надпись.
- А аккуратная, без ошибок, надпись авторучкой, про урода Коляна, вовсе не исключает возможность того, что она мастерица минета. - Согласилась коза.
- Даже чем-то объясняет спокойствие надписи Веры, типа: да, виновата, но ты, Коля, урод. - Усмехнулся Артём.
- Тогда чем недоволен Колян? - Спросила коза.
- Застал с другом, далее банальная ревность, то есть жадность, она же, в данном случае, трусость.
- Вариант. - Кивнула коза.
- А последняя надпись, про чудеса минета, получается, принадлежит некоему другу Коляна.
- Логично. - Снова кивнула коза.
- Но все-таки, чем он недоволен? - Шутливо возмутился Артём и засмеялся.
- Что за долбанная несправедливость! - Поддержала коза. - Почему, молодой человек, нагулявшийся до свадьбы, оценивается как хороший любовник и этим бахвалится, а лишившаяся до первой брачной ночи девственности девушка, уже «второй сорт» и имеет повод поплакаться мамке в юбку?! - Артём удивленно посмотрел на козу, но та продолжала возмущаться не обращая на него ни малейшего внимания. - Закоренелый патриархат! За мужчиной признается право, за женщиной лишь обязанность! - Коза вскочила с лавочки и снова начала прохаживаться перед Артёмом как профессор на кафедре. - Так ничего удивительного, что больше половины браков разваливаются! Только идиотке понравится на цепи сидеть! Цепных шавок и то иногда погулять пускают. А здесь получается, отношение хуже, чем к дворовым собакам! С рождения девочек привязывают к их плеве, шикая: «Ни-ни! Жди мужа! Жди любовь!».
- И что? - Стараясь перебить, успокоить, расходившуюся козу спросил Артём.
- Что - что! Ждет! - Зло бросила она. - Потом появляется муж, через некоторое время ему становится скучно с данным «синим чулком», пусть и любимым, но «синим», и он начинает искать развлечений на стороне. Результат: брак разваливается, дети в неполных семьях, а судебные приставы носятся за алиментщиками! - Коза опять неизвестно откуда вытащила сигарету, засунула ее в рот, потерла друг об друга передние копытца, от чего на одном из них тут же вспыхнул огонек, как на зажигалке, прикурила и продолжила зло пыхая дымом. - Вон, на Сахалине и Курилах, чуть ли не до шестидесятых годов прошлого века простыни с постели после первой брачной ночи на заборы вывешивал - соседям хвастались! - Коза сделала несколько глубоких затяжек от которых сигарета мгновенно кончилась. Сплюнула окурок и совсем уж зло закончила. - Ничего удивительного, что японцы до сих пор от притязаний на Курилы отказываться не хотят.
- И в чем предложение? Отпускать? - Спросил Артём.
- Ха! Ага, щаа-з! - Завизжала коза, но тут же взяла верх над истерикой и продолжила уже спокойным голосом. - Дилемма: относишься с уважением к чужому праву - лицемеришь себе. Говоришь «люблю», но запираешь частнособственническим замком - лицемеришь наружу.
- А убрать лицемерие? - Спросил Артём.
- Тут же получишь упрек: сухарь и тебе на меня наплевать.
- Евбулид отдыхает! - Засмеялся Артём. - Бесконечно оригинальное разрешение «парадокса лжеца», практически «третья дверь»!
- «Сократ, ты солжешь. Платон - ты сказал истину» - это? - Уточнила коза.
- Оба вы придурки! - Еще пуще рассмеялся в ответ Артём. - Скажет женщина и получит Нобелевскую премию по философии за решение тысячалетней задачи!
- Формализованная система логики не может быть адекватной базой математики. - Возразила коза.
- Чего? - Не понял Артём. Коза показала куда-то в угол.
Эта запись была определенно самой старой из ранее обнаруженных. Она отпечаталась от газеты видимо когда-то, очень давно, приклеенной к единственной окрашенной желтой краской внутренней части остановки. Отпечаталась основательно, так, что даже во все сгущающихся сумерках ее вполне можно было прочитать несмотря на мелкий, газетный, шрифт.
- Воистину, над мудростью не властно время. - Констатировал увиденное Артём.
- Что есть все? Спросили у мудреца. - Заговорила коза глядя куда-то вдаль. - Все есть ничто. - Ответил мудрец. Тогда зачем? - Спросила у мудреца. Зачем? - Удивился мудрец. - Когда! Остальное не важно.
