— И так всегда происходит? – спросила она. – То есть, как вы работали над той главой, которую вы мне показывали?
— Почти всегда, – сказал я. – Некоторое время я работаю над написанием чего-нибудь, и мне это почти удаётся, но не совсем, лишь насколько я могу это охватить. Потом что-то случается, в точности нужная вещь и точно в нужное время, пелена спадает, и всё разрешается полной ясностью. Последняя нить чудесным образом вплетается на своё место, и только тогда ты видишь всё полотно как единое целое и полностью всё понимаешь. Так же со мной происходило, когда я делал духовный автолизис. Большая часть работы уходит на то, чтобы нагромоздить огромную кучу бурелома, но до тех пор, пока не появится неведомо откуда эта завершающая загадочная искра и всё не подожжёт, ты не справишься с ним. В духовном автолизисе это пламя превращало целую гору невежества в пепел. В книге оно очищает и придаёт вещам большую чёткость, и в итоге получается неплохой материал.
— И это то, что здесь произошло?
— Это то, что здесь происходит. Я сделал свою часть, написал эти страницы, поработал над ними, чтобы выяснить, что я пытаюсь сказать и почему, и на этом всё. Затем вы сыграли свою роль и показали мне, чего я не увидел сам, что эта авария предоставляла отличный способ выразить то, что я пытался выразить. Частичка встала точно на своё место, и головоломка решена. Используя ваши заметки, я начну снова, и через несколько часов у меня будет готовая работа в том виде, в каком должна быть.
— Окей, – сказала она. – Всё это я понимаю, но как это всё-таки происходит?
— Потому что история не только о том, что это происшествие и наши разговоры заменят ту главу. То, как разворачивался весь процесс, открывает более широкое его измерение, что в свою очередь обеспечивает важный и необходимый вклад в книгу.
— Вы меня немного не поняли. Эта авария обеспечивает что?
— Эта авария объединяет и закрепляет темы, которые я пытался выразить в той главе. – Понятно, – сказала она. – И я сыграла в этом роль?
— Вы и сейчас играете свою роль. Вы делаете свою часть, я делаю свою, вселенная делает свою, и теперь книга получит то, что нужно – ясную и живую иллюстрацию моего опыта прямого знания, что я имел в виду, когда говорил о сотворческом процессе и о том, как вселенная вкладывает книги мне в руки. Что раньше было плоским, безжизненным объяснением, теперь стало динамическим и личным – опасная дорожная авария, мои травмы, ваше трогательное участие, моё злоупотребление лекарствами, наш диалог и, конечно же, гвоздь программы, сам процесс. Книги всегда так пробивают себе дорогу. В точности нужная вещь происходит точно в нужное время. И не только книги, конечно – всё, но сейчас мы рассматриваем книги.
— Но как вы узнаёте свою часть? Как вы узнаёте, что делать, а чего не делать? Откуда вы знаете, как всё это работает?
Я на минуту задумался.
— Это похоже на равновесие, я думаю. Если кто-то с неразвитым механизмом равновесия спросит вас, как вы стоите и удерживаете равновесие, не падая, вы не сможете ему сказать. Для вас это абсолютно естественно, это развилось в вас в раннем детстве без вашего сознательного усилия и участия. Это так просто и очевидно для вас, что вы не понимаете, почему кто-то может об этом спрашивать, но для человека без механизма равновесия это кажется невероятно сложным, может даже чудом или магией.
Она постучала ручкой по столу слегка раздражённо.
— И для вас это привычное дело? – спросила она с сомнением. – То, как всё происходит – со мной, мотоциклом и всем остальным?
— Так работает всё в моём мире. Это мой опыт существования в царстве сна. Не время от времени, но всегда. Так происходит интегрированное функционирование – элегантно, гладко, легко, без острых углов, зазоров и неприятных грубых краёв. Так всегда. Я делаю свою часть, вселенная делает её часть, и всё просто течёт в безусильном слиянии. Так всегда делаются книги. Вот что значит, что вселенная вкладывает их мне в руки. Здесь этот процесс иллюстрируется. Я играю роль в создании книг, но не считаю себя их автором, лишь участником более широкого процесса.
