Росс, мрачный как туча, входит в кафе. Джо замечает его и предлагает краткое резюме текущего психического здоровья Росса: «От такого „привет” повеситься можно». Росса недавно бросила его жена Кэрол, которая поняла, что является лесбиянкой, и его друзьям любопытно, как он мог этого не замечать. «Как я мог знать, если она сама не знала?» – отвечает он.
Чендлер, уже отличившийся своими наклонностями эдипова комплекса и страхом кастрации, видит в истории Росса и Кэрол еще одно напоминание о своих романтических неудачах: «Иногда я так жалею, что я не лесбиянка… я что, это вслух сказал?» Росс и Чендлер показаны тревожными невротиками, причем Росс оплакивает потерю своей романтической жизни, а Чендлер признает, что у него никогда не было ничего подобного. Последние в компании: сестра Росса, Моника, с трепетом готовящаяся к свиданию, и эксцентричная Фиби. (В первоначальном варианте сценария Моника начинает эпизод с фразы о том, что она никогда больше не хочет ходить на свидания, а затем все же решается, когда Фиби предлагает одолжить ей черное платье.)
Росс постепенно прекращает рассказывать о своих трудностях, о которых, как мы понимаем, его друзья слышали уже не раз, скромным выводом: «Я хочу по-прежнему быть женатым». И в этот самый момент появляется последний член шестерки со свадебной фатой, которая ложится на обнаженные плечи. Рэйчел Грин (Дженнифер Энистон) теперь является воплощением свадебной мечты Росса, невестой, вызванной из глубин его души, которая может сделать его снова счастливым в браке. (Чендлер замечает Рэйчел и, надеясь на такую же удачу, говорит: «А я хочу миллион долларов!») В первоначальном сценарии «Бликер-стрит» тоже была влюбленность Росса в Рэйчел, но она была второстепенной сюжетной линией, а на первый план выходили неудачные свидания Моники и Рэйчел, внезапно пополнившей ряды одиночек. Теперь, когда Энистон и Швиммер были в основном актерском составе, а химия между ними четко ощущалась, их линия заняла главное место.
Следующая сцена – мастер-класс по плавному и эффективному повествованию, краткая история любви, скрытая в оборках свадебного платья Рэйчел. Шоу стало сенсационным благодаря использованию реквизита как физического выражения мимолетных или эмоциональных настроений героев, и это сразу можно заметить в изощренной пошлой шутке. Когда Росс, спотыкаясь, пытается поздороваться с Рэйчел, его зонтик случайно раскрывается. Волнение Росса не поддается контролю, оно видно всем и служит источником легкого смущения. Мы мгновенно все понимаем без слов, это передается исключительно через физическую комедию[24].
Рэйчел оказалась старой школьной подругой Моники с Лонг-Айленда. (Первоначально ее фамилия должна была быть Роббинс, а не Грин.) Рэйчел должна была выйти замуж за Барри (Митчелл Уитфилд), своего дантиста, но вид соусника помог ей в последнюю минуту решить, что жизнь в браке совсем не для нее. Она с Моникой давно не общалась. Моника отмечает, что ее не пригласили на свадьбу, и подруга, сморщившись, признает это. Но когда Рэйчел поняла, что хочет сбежать от своей жизни, она сразу же подумала о Монике.
Рэйчел и Росса показывают двумя ранеными, но близкими по духу, спасающимися бегством или полностью исключенными из рая супружеской жизни. Вскоре Рэйчел оказывается в квартире Моники и звонит отцу, чтобы объяснить свое опрометчивое решение: «Представь, что тебе всю жизнь твердят: „Ты галоша, ты галоша, ты галоша”. Но однажды ты просыпаешься и говоришь себе: "Все, хватит, больше я вам не галоша! Отныне я… шляпа!"»
Рэйчел считают испорченной еврейско-американской принцессой, которая вот-вот перескочит с попечения отца на попечение мужа, но она вдруг делает паузу, сомневаясь. Она продолжает говорить отцу, что, возможно, больше не нуждается в его деньгах, но сразу же все осознает и, потрясенная самостоятельно созданной пропастью, говорит: «Подожди, я сказала: может быть!»
Джо в черной кожаной куртке и со стрижкой моп-топ, показывая энергию альфа-самца (он уже приударил за Рэйчел, сказав ей, что живет напротив и что его сосед по комнате, Чендлер, редко бывает дома), немного позже разговаривает с Россом, используя реплики из своих прослушиваний, и сравнивает женщин с сортами мороженого. Можно заказать шоколадное, марципановое, можно посыпать орехами или добавить взбитые сливки. «Возвращайся к нашему холостяцкому столу! Хватай ложку!» – говорит он Россу. «Да, честно говоря, я уже и так сыт по горло», – отвечает Росс.
