Цезарь формален в своем резюме: «Во главе всех друидов стоит один, который пользуется среди них величайшим авторитетом. По его смерти ему наследует самый достойный, а если таковых несколько, то друиды решают дело голосованием, а иногда спор о первенстве разрешается даже оружием».[154]
В Ирландии «король друидов» (righ druadh), избирался, видимо, именно таким образом.[155]
Выдающимся наставникам не составляло никакого труда собрать вокруг себя массу внимательных слушателей: «Многие отчасти сами поступают к ним в науку, отчасти их посылают родители и родственники».[156]
Эти указания Цезаря помогают разобраться, по меньшей мере, в одном: пополнение сословия происходило, не по наследственному принципу, и всякий, кто имел к тому желание и способности, мог получить доступ в сообщество друидов. Таким образом, мы считаем, что 103 реминисценции IV в; н. а. принадлежащие перу Авзония, представляют собой лишь форму вежливого обращения: «ты, рожденный в - семье друидов из Племени байокассов» или «по рожденью происходящий из друидов армориканского народа»[157] — это не более чем комплименты в академическом стиле. В действительности, традиция могла поддерживаться в семье, но не в самой жреческой корпорации, по крайней мере, в обычные времена, и наследственная передача официального поста никогда не поощрялась в Галлии, где все, — от царской власти до военного командования (следует вспомнить знаменитый пример Верцингеторикса), являлось выборным. Остается лишь удостовериться в том, что в эпоху Авзония ничто в этом отношении не изменилось.[158]
Ирландия, создавшая в своих законодательных и прочих сводах такие в тонкостях разработанные иерархии, могла лишь следовать правилу, в основе своей, являвшемуся непреложным законом всякой организации духовенства: «Все властители в королевстве, вельможи и управители провинций… верховные друиды (druidum magistri)» — говорится в «Трех чудесах» Колгана[159] по поводу жертвоприношения (ad sarificia idolis immolaud — для принесения жертв идолам), упоминания о которых столь редко встречаются в ирландской агиографической литературе. А в великом эпосе «Ульстерского цикла», в «Похищение быка из Куальнге»[160] в определенный момент, во время шествия воинов, необычайно красочно и живо описанного, появляется друид Катбад «в окружении друидов Ульстера» (со ndraoithibh Uladh uime). Отчего друиды, которых авторы даже не потрудились обозначить по именам, стали бы выступать в роли окружения одного из себе подобных, если бы среди них не существовало старшинства или влияния авторитета? Это может служить подтверждением заявлению Тимагена у Амми-ана Марцеллина: «Между ними друиды, объединенные в дружеские союзы, занимаются исследованием таинственных и возвышенных вещей».[161] Что касается учеников, то друид Катбад должен был иметь их во множестве, вполне вероятно — целый отряд из ста пятидесяти молодых людей благородного происхождения, над которым славный герой Кухулин,[162] несмотря на свой нежный возраст (ему было тогда только семь лет), учинил расправу, прибыв в столицу Ульстера Эмайн Маху. Отбор производился жесткий. Читатель может сам судить об этом:
«Друид Катбад преподавал науку своим ученикам на северо-востоке от Эмайн, и восемь из них оказались способны к науке друидов. Один из них спросил у учителя, каковы были приметы и предзнаменование на тот день, были ли они благими или дурными. Катбад заявил, что маленький мальчик, который в этот день примет оружие, станет блистательным и славным, но жизнь его будет коротка…».[163]
Версии Желтой Книги из Лекана[164] и Книги Бурой Коровы («Lebor па hllidre», лист 61а), не столь щадящие, прямо наводят на мысль о том, что Катбад порой зря терял свое время: «Катбад друид был вместе со своим сыном, Конхобаром, сыном Несс. Сто человек бестолковых повес находились у него, обучаясь науке друидов. Таково было число тех, кого наставлял Катбад».
Филид Даллан Форгайлл также ежедневно руководил обучением ста пятидесяти учеников.[165] Однако сто пятьдесят — условное число, которое используется во всех перечислениях в эпосе.
