Другая жизнь - страница 24
— Что такое звезда? — спросил Эдвар. Андо невесело засмеялся.
— Нелегко тебе придётся, — сказал он Лафраку. — Ведь они никогда не видели ни одной звезды. Здесь и солнца толком не видно.
— Не важно, — отмахнулся тот. — Просто запомните: есть другой мир, такой же большой, как Болото, но непохожий на него. Вот оттуда очень давно сюда прибыли ваши предки.
— На плотах? — пожелал уточнить Гай.
— Нет. На больших кораблях, которые умеют летать.
Гай верил всё меньше и меньше. По лицам своих товарищей он видел, что и они не слишком-то доверяют рассказу чужака, но решил всё же дослушать до конца.
— Они прибыли и построили остров, который назвали Касисс, — продолжал Лафрак. — Большой, неподвижный остров, который всегда находился на месте. Их было много, они собирались остаться здесь навсегда и строить для этого другие острова. Больше десяти лет всё было хорошо, а потом что-то произошло…
Лафрак замолчал, задумавшись, и рассказ продолжил Андо.
— На остров стали нападать трагглы. И мы не знаем почему.
— Потому что лягушки нападают всегда,
— ввернула Рива.
— Жители Касисса успели послать сообщение, которое получили на их Земле. В нём говорилось: люди не могут жить на Кандии, потому что война с трагглами бесконечна, её невозможно завершить миром и в ней нельзя победить.
— Почему же вы им не помогли?! — возмутилась Гунда.
— Потому что… — начал было Андо и замолк, бессильно разведя руками.
— Земля очень далеко, — поспешил ему на помощь Лафрак. — Помощь добиралась много лет. Очень много…
— Что было дальше? — потребовал продолжения Гай.
— У них оставался только один челнок, он не мог доставить всех за один раз к межзвёзднику… — Лафрак на минуту запнулся, подбирая более понятные обитателям острова Земля выражения, — к другому, большому кораблю, который ждал в небесах. Они сообщили, что первыми отправляют детей — на Касиссе было много детей — и будут держаться, сколько возможно. Но челнок не добрался до большого корабля. Большой корабль всё ещё кружит над нами, но он пуст. С челноком что-то произошло. Боюсь, мы никогда не узнаем, что именно. Потому что случилось это примерно четыреста лет назад…
— Мы считали, что людей здесь больше нет. Мы были уверены, что все погибли, — быстро заговорил Андо. — Платформы Касисс… острова Касисс больше не существует. Однако вы выжили. Мы думаем, что вы и есть потомки тех, кого успели отправить с Касисса на челноке. Вы — дети детей первых колонистов.
— Не знаю, — с сомнением проговорил Гай. — Хотя у нас есть легенды о неподвижной тверди и большой лодке, которая привезла нас на Землю. Но в них верят только старики.
— И ты сам, — внезапно напомнила Рива.
— Ты мне сколько раз пробулькал про неподвижную твердь.
— Ну я… — растерялся Гай. — Просто я мечтал найти большой остров, который всегда остаётся на месте.
— Боюсь, таких островов в Болоте нет,
— развёл руками Лафрак. — Кроме того, что мы построили сами.
— Я хочу его увидеть! — заявил Гай и первым взялся за весло.
Стрелка компаса судорожно дёргалась влево и вправо, охватывая своими движениями более половины окружности. Растерянно глядя на её неряшливый танец, Лафрак шептал слова, не предназначенные для ушей спутников. Очередная магнитная буря достигла своего пика. Он постукивал по прибору пальцем (что было абсолютно глупо и бесполезно), но стрелка не собиралась менять своего поведения. Андо смотрел на него с тревогой, Гай и Эдвар терпеливо и понимающе ждали окончания общения чужака с талисманом, женщины вообще не придавали происходящему никакого значения, продолжая тихий, едва слышный остальным разговор о своём.
— Я не знаю, куда плыть, — сказал наконец Лафрак, и впервые за всё время Гай услышал в его голосе нотки отчаяния. — Проклятая буря всё спутала. Уверен, мы давно уже сбились с пути и движемся чёрт знает куда, только не домой.
— Когда-нибудь она кончится, — предположил Андо.
— Ты сам прекрасно знаешь, какие на Кандии магнитные бури! — с досадой воскликнул Лафрак. — Она может кончиться через неделю или через месяц! Но уж только не завтра, поверь мне. И даже не послезавтра.
Смысла многих из услышанных слов Гай, как обычно, не понимал, однако ему показалось, что суть спора он уразумел.
