Шея у Бэннер была очень гибкой. Голова двигалась в такт его рукам. Каждое движение щетки напоминало любовную ласку. Руки, привыкшие натягивать колючую проволоку, клеймить коров, ловить с помощью лассо неклейменый скот, оказались нежными, как у любящей матери. Бэннер почувствовала его дыхание у себя на шее, когда он приподнял ее волосы щеткой. Бессильно она прислонилась к его груди.
- Ты засыпаешь? - спросил Джейк.
- Нет. У меня просто приятно кружится голова.
Каждая клеточка его тела, кажется, устремилась к ней навстречу. Гибкая спина легко прикасалась к груди Джейка, а под широкой ночной рубашкой он ощущал все формы девичьего тела. Ему очень хотелось положить руку ей на грудь, потому что каждый раз, когда Бэннер глубоко и устало вздыхала, ткань соблазнительно натягивалась на груди. Джейк мечтал трогать Бэннер, смотреть на нее, целовать.
Он возбудился до крайности.
Отложив щетку, Джейк взял Бэннер за плечи, привлек к себе, уткнулся лицом в ее блестящие волосы и закрыл глаза. Потрясенный до глубины души, он задрожал. Джейк так хотел ее, так жаждал оказаться в ней!
Он обнял Бэннер, и ее голова оказалась у него на плече.
Она подняла к нему лицо. Губы их встретились в легком нежном поцелуе.
А потом усилием воли Джейк отстранил ее от себя и встал.
- Сейчас, Бэннер, твои волосы в полном порядке.
- Спасибо, - тихо сказала она.
Девушка не могла скрыть разочарования. Она думала, что он займется с ней любовью. Его прикосновения были так нежны. В отношении к ней Джейка появилась необычайная заботливость. Бэннер хотелось, чтобы это продлилось подольше. Женская интуиция подсказывала, что грубоватость Джейка обманчива. В нем глубоко скрыты боль и обида, пережитые в далекой юности. Способный на сильное чувство, он боится рисковать. Оберегает себя, не позволяя никому увидеть его любовь, догадаться о ней. В стене, воздвигнутой им вокруг себя, были бреши, и Бэннер намеревалась каждую из них проверить, преодолеть эту стену, понять, что таится в непроницаемых, голубых глазах.
- Куда ты собираешься? - тихо спросила она, когда Джейк направился к двери.
Он обернулся и посмотрел на нее. Бэннер лежала на подушках, черные как смоль волосы разметались по белым простыням. Глаза увлажнились.
- Ты ведь все дела уже переделал. Джейк провел рукой по подбородку.
- Я еще не побрился., - Так брейся здесь, - предложила она.
- Что?
- Брейся здесь. За моим туалетным столикой. - Бэннер кивнула на столик.
Он вытаращил глаза.
- Я не могу.
- Почему?
- Потому что, ну... - Джейк искал разумное объяснение. - Ну, потому что нечего на меня смотреть, когда я бреюсь.
- Я и не стану смотреть.
- Ну ладно, если уж ты так хочешь. Джейк вышел, а Бэннер с удовлетворенной улыбкой откинулась на подушки.
- Надеюсь, ты понимаешь, что, развлекая тебя, я доставляю себе много хлопот? - Джейк разложил на столике бритвенные принадлежности и снова вышел.
- Не думай, что я не ценю этого! - крикнула ему вслед Бэннер.
Джейк что-то пробормотал, но она не расслышала ни одного слова, кроме "соплячка". Вскоре он вернулся с горячей водой, налил ее в фарфоровую чашку и тут заметил на ней желтые розочки.
- Никому не говори, что я брился из чашки с цветами.
- Буду нема как рыба. - Глаза ее лукаво сверкнули. Это свидетельствовало о выздоровлении и примирило Джейка с такой глупой ситуацией. С каждым часом Бэннер становилось лучше. Боль ослабевала, жар спал, силы возвращались.
Бэннер внимательно наблюдала за ним. Расстегнув верхние пуговицы рубашки, Джейк завернул воротник внутрь.
- А почему тебе вообще ее не снять?
- Почему бы тебе не отвернуться? - Джейк нанес пену на подбородок и провел по нему кисточкой. - Я занимаюсь этим много лет и без всяких советов.
- Мне показалось, что ты можешь капнуть... И тут пена упала на его рубашку. Джейк выругался, взял полотенце и вытер. Он нахмурился и посмотрел в зеркало, но ему не удалось прикинуться рассерженным, поскольку часть лица была покрыта пеной. Джейк взял бритву.
- А ты не правишь ее? - спросила Бэннер. Он не ответил. Склонив голову набок, Джейк провел лезвием от щеки к подбородку, потом сполоснул бритву и провел еще раз. Втянул губы, побрил над верхней губой.
