— Пришли за помощью?
— За сведениями и за советами. А при нужде — и за помощью. Марба умильно улыбнулся.
— Помню, как я последний раз видел вас в деле, — сказал он. — Помню, какое глубокое впечатление произвело на меня ваше умение пользоваться истиной как оружием. Надеюсь, вы не собираетесь прибегнуть к тому же приему?
— Я хочу только соскочить с крючка, и больше ничего, ответил Грофилд. Как и в прошлый раз.
— А вы частенько попадаете в переделки, не правда ли? Только я не понимаю, почему вы так честны и бесхитростны в разговоре со мной. Почему бы вам не действовать в соответствии с полученными указаниями? Почему бы не явиться ко мне с невинным видом и не попытаться что-нибудь разнюхать?
Грофилд пожал плечами.
— Я вас знаю и не стал бы с вами хитрить. Марба снова улыбнулся и шутливо погрозил Грофилду пальцем.
— Грофилд, Грофилд, вы как раз тем и занимаетесь, что хитрите.
— Это как же? Я говорю правду.
— А разве вы не могли прийти ко мне, думая, что я уже знаю правду?
Грофилд откинулся на сиденье и пристально вгляделся в лицо Марбы.
— Должно быть, вы весьма нелестного мнения обо мне, сказал он.
— Напротив. Я очень высокого мнения о ваших способностях.
— Есть ли смысл говорить, что я не знал о вашем интересе ко мне?
— Нет. Вы соображаете не хуже других. Когда Вивьен оставила вас в покое, а я не выказал больше никакой заинтересованности, вы должны были понять, что я навел справки по другим каналам и выяснил, зачем вы пожаловали.
— Вы правы, — согласился Грофилд. — Я должен был это понять. Наверное, я был слишком озабочен другими событиями. Марба улыбнулся и покачал головой.
— Так дело не пойдет, Грофилд, — сказал он. — Не отпирайтесь, это только поссорит нас. Грофилд пожал плечами. — Ладно, не буду.
— Хорошо, — похвалил его Марба. — А теперь скажите мне, чего вы хотите на самом деле?
— Мне нужно знать две вещи. Первое, это вы убили Карлсона? Девица громко фыркнула. Грофилд повернулся к ней и увидел, что она изумленно таращится на него.
— Что за чертовщину вы несете?
— Потише, дорогая, — ласково сказал Марба. Девица быстро посмотрела на него, потом перевела взгляд на спину кучера.
— Прошу прощения, — извинилась она тоном ниже. — Но наглость этого человека…
— Вопрос с его точки зрения вполне резонный, — сказал Марба. — И неизбежный. — Он посмотрел на Грофилда. — Нет, не мы. Убийства не входят в наши планы на субботу и воскресенье. Равно как и шпионаж, которого нам хотелось бы избежать во что бы то ни стало.
— Вы оставили у меня в номере подслушивающее устройство?
Марба снова улыбнулся.
— Берете нас на пушку? Что ж, хорошо. Да, мы спрятали и вашей комнате микрофон.
— Стало быть, вам известно, кто убил Карлсона.
— Мы, конечно, записали голос убийцы. Но не знаем убийцу ни в лицо, ни по имени. Хотите послушать пленку?
— С удовольствием.
— Когда мы вернемся, я это устрою.
Девица быстро и глухо затараторила на каком-то языке, которого Грофилд прежде никогда не слыхал, но Марба ответил ей по-английски:
— Мистер Грофилд не представляет для нас опасности, дорогая. И он, разумеется, знает, что мы наблюдаем за ним. Мы вполне можем прокрутить ему эту пленку.
— И неприлично говорить на незнакомом мне языке в моем присутствии, выговорил ей Грофилд, положив конец счастливому случайному свиданию. Сидевшая рядом девушка снова стала холодной, отчужденной и надменной, какой была в вестибюле гостиницы, а еще раньше у него в номере.
— Неприлично искать нашего общества, не выучив прежде язык, на котором говорят у нас в стране, — парировала она.
— Дети, дети, — примирительно сказал Марба, и это прозвучало странно в устах такого утонченного и сдержанного человека. — Сейчас не время препираться. Мистер Грофилд, вы говорили, что хотите знать две вещи. Какая же вторая?
— Мне нужна легенда. Лично я плевать хотел на ваши замыслы и не думаю, что от них зависит существование Соединенных Штатов, но мне надо скормить своим шпионам складную историю, чтобы они оставили меня в покое и позволили заниматься своим делом.
— И вы хотите, чтобы эту легенду предоставил вам я?
— Я хочу, чтобы мы придумали ее вместе, — ответил Грофилд. — Вам известно, из-за чего ваши друзья могли собраться здесь, и вы способны обучить меня политической болтовне, в которую мои шпионы поверят.
