* * *
В ряду важнейших культурно-исторических событий, подтверждающих этот тезис, стоит принятие христианства. Политической фигурой, откровенно обнаружившей связь южных политических ориентации княжеской власти с религиозными ценностями южно-византийского мира, была киевская княгиня Ольга – вдова Игоря. Правда, известие летописца о ее крещения носит скорее легендарный характер, ни точная дата, ни обстоятельства этого событиями известны.
В 957 г. она приехала в Константинополь и побывала на аудиенции у императора Константина Багрянородного. Византийская миссия Ольги скорее всего была связана с ведением торговли и политических переговоров. Весьма вероятно, что одной из обсуждавшихся тем были религиозные вопросы. Во всяком случае уже при Ольге шла речь о назначении для Руси епископа [80, 9-14]. Летопись Нестора наводит на мысль, что у нее было намерение официально ввести на Руси новую веру. Летописец повествует о том, как Ольга убеждала Святослава согласиться на крещение [73, 243]. В середине X в. на Руси происходило усложнение феодальных отношений, потребовавшее ряда серьезных реформ. Киевская княгиня, видимо, понимала, что собирание земель, дальнейшая централизация государственной жизни нуждаются в объединяющей идеологии, и потому искала пути приобщения Руси к христианской религии. Именно в период ее правления на Руси начала складываться обстановка веротерпимости, в среде высшей знати стали понимать те преимущества, которые обещало правящим кругам страны возведение христианства в ранг официальной государственной религии [46, 52].
Правление Ольги, ставшей в 945 г. главою государства и регентшей при малолетнем Святославе, ознаменовалось целенаправленной борьбой за консолидацию Руси, за подчинение Киеву ее отдельных частей. В середине X в. политические границы Киевского государства были подвижны, отдельные племенные союзы то и дело выходили из-под контроля «союза союзов». Государство нуждалось в совершенствовании внутреннего устройства, в дальнейшем улучшении механизма взимания ренты. Именно в таком направлении и действовала вдовствующая княгиня. В историю она вошла как строительница государственной жизни. В летописях много рассказов о ее неутомимых «хождениях» по родной земле, цель которых состояла в том, чтобы лучше регламентировать хозяйственный и гражданский быт.
Укрепив власть киевского князя, ограничив влияние препятствовавших объединению русских земель мелких князей, как, например, в Древлянской земле, где после расправы с взбунтовавшимися древлянами был заведен твердый порядок, Ольга занялась созданием централизованной системы государственного управления. Основу такой системы она видела в расширении сети становищ и погостов, где происходило полюдье. Конфликт в Древлянской земле, во время которого восставшие древляне убили прибывшего к ним за данью Игоря, наглядно показал, что центральная власть нуждается в новых отношениях с подданными; для безопасности сбора повинностей великому князю было необходимо иметь собственные опорные пункты.
В 946 г. Ольга с сыном и дружиной прошла по Древлянской земле, «устанавливая распорядок даней и налогов». В следующем году она отправилась к Новгороду, устраивая по реке Мсте погосты и дани, по реке Луге – оброки и дани. «Ловища ее (места охоты) сохранились, – сообщает летопись,- по всей земле и свидетельства о ней, и места ее, и погосты, а сани ее стоят в Пскове и поныне, и по Днепру есть места ее для ловли птиц, и по
Десне, и сохранилось село ее Ольжичи до сих пор» [73, 241].
Организованные киевской княгиней погосты обросли небольшими селами. В них вели свое хозяйство так называемые «смерды». Находясь в феодальной иерархии на одну ступеньку выше живших по «весям» (деревням) «людей», т. е. крестьян-общинников, принадлежавших к местному коренному населению, они составляли ту часть крестьян, которые были приписаны к погостам, обслуживали их, находились под покровительством и в непосредственном подчинении князя, платили ему дань, набирались в княжескую конницу.
Внедренные в покоренные области погосты вместе с окружавшими их сельцами превратились в небольшие постоянно действующие крепости-гарнизоны, стали узловыми структурными элементами огромной феодальной организации X-XI вв., включавшей славянские и финно-угорские земли Севера. Каждый такой узел имел сообщение с близлежащими узлами, а в целом они образовывали довольно динамичную и непрерывную цепочку, связывавшую Киев с самыми отдаленными окраинами: передаваясь от погоста до погоста, известие, распоряжение относительно быстро достигало нужного адресата.
