В середине IX в. варяги утвердились в Новгороде, Белоозере, Полоцке, Ростове. Часть из них двинулась в южном направлении, к Византии. Предводительствуемые легендарными Аскольдом и Диром, они организовали поход русов на Византию. По летописным сведениям, это случилось в 60-х годах IX в. Поход был крупным историческим событием в жизни Черноморья и Византии, возвестившим о появлении на исторической арене новой силы. Политические и религиозные лидеры Восточной империи довольно быстро осознали, какую военно-политическую роль может играть новый сосед. Стремясь избавиться от набегов Руси, предотвратить ее агрессию в будущем, Византия прибегла к помощи греческой церкви. Идея религиозного обращения Руси как способ ее сдерживания, претворенная в Х в. в жизнь, повлекла большие исторические последствия.
Однако культурно-религиозное проникновение могло иметь успех в среде, более или менее подчиненной какой-то организации. Такой организацией оказалось русское княжество с центром в Киеве, появление которого было связано с продвижением варягов в южном направлении. Влияние Византии следует усматривать в новых импульсах, которые оно придало политическому объединению юга и севера и тем самым образованию древнерусского государства под властью Киева, хотя само это мероприятие, развернутое по водному маршруту «из Варяг в Греки», было начато варягами.
Таким образом, деятельность варяжского элемента прямо связана с древней историей восточного славянства. Будучи организованными и в военном отношении более сплоченными, варяги совершали набеги на славян. Добытые в славянских землях ценности служили товаром для торговли, которая неизменно выводила их к югу. Разбойничая, собирая дань, они по сути наладили торгово-промышленную колониальную систему, куда стали вовлекать местных славян. Осуществляя власть над ними, варяги внедрились в славянскую среду, срослись с ней, навязывали ей свои порядки. В результате инфильтрации название «русы», первоначально относившееся лишь к варягам, распространилось и на славян. Такова концепция норманистов.
* * *
Роль внешних факторов в древнерусской истории, как, впрочем, и в истории любого народа, несомненна. Но значит ли это, что древнерусские социально-политические институты, культура привнесены извне, были, так сказать, «привиты» древнерусскому народу иностранцами? Подобная идея противоречит методу научного мышления, согласно которому явление развивается прежде всего на своей собственной имманентной основе, но, главное, она слабо согласуется с историческими фактами.
Поиск чисто внешних импульсов заманчив, но он не приводит к верным ответам. Государственность невозможно импортировать извне, она не возникает из необходимости платить дань окраинными племенами тем или иным воинственно настроенным соседям [89, 258]. Анализ ранних форм существования государства Руси показывает, что оно вызрело в условиях феодализации древнерусской жизни, было ее характерным продуктом, хотя его становление протекало во взаимодействии с различными инородными элементами и влияниями. Исторические данные говорят о том, что для более полного понимания происхождения древнерусской государственности необходимо критически отнестись к трактовке процесса происхождения государства Руси как результата усилий пришедшего из-за моря сословия воинов.
Признаки феодальных общественных отношений возникли уже на высшей ступени развития родоплеменного общества. Б. А. Рыбаков, результаты исследований которого здесь используются, считает, что скачок в социально-экономическом развитии восточных славян, когда уже можно говорить о ранней стадии феодализма, произошел на рубеже VIII-IX вв. [89, 258]. Материалы V-VIII вв., источники XII в. наводят на мысль о том, что первые ростки Киевской Руси появились в Среднем Поднепровье, возможно, еще в VI в., когда возник союз славянских племен, образовавшийся из слияния двух племенных групп – Руси (бассейн Роси) и Полян (Киев и Чернигов). Б. А. Рыбаков пришел к выводу, что называвшаяся «Русской землей» область Киева, Чернигова, реки Рось и Поросья, Переяславля Русского, Северской земли, Курска в VI-VII вв. обладала единством. В границах этой территории имела место определенная археологическая культура с характерными для нее декоративно-прикладными образцами: пальчатыми фибулами, спиральными височными кольцами, деталями кокошников и наличием ввезенных из Византии вещей.
