«Монгол», носивший кафтан 60 размера, не мог ездить на такой маленькой лошади. Понимая это, устроители выставки «научно» отвлекли зрителя, присочинив итальянских кондотьеров, которые якобы принесли в Золотую Орду «европейский тип конской сбруи».
«Монголы», оказывается, делали дамские сёдла с обкладками передней и задней лук из позолоченного серебра. По ним можно судить о комплекции «монгольских» женщин. Обкладка задней луки седла — 18,5х27,5 см. Вообразите себе это седло, у которого только обкладка задней луки таких размеров, и представьте его на лошади с высотой в холке «от 122 до 129 см».
В таких больших сёдлах восседали не монголки, а русские воительницы-«амазонки» и на добрых скакунах. Выставка твёрдо укрепила наше мнение о том, что ни одна лошадь из пустыни Гоби на Руси не гуляла, как и те азиатцы, которых ныне называют «монголами».
Обкладки были найдены в 1845 г. в Мелитопольском уезде Таврической губернии. «Научное» объяснение в альбоме: «…вещи принадлежали монгольскому нойону, погибшему в степном Причерноморье».
Ювелирные изделия из золота и серебра были найдены на пространствах от Алтая до Волги и Северного Причерноморья. Встречаются с мотивами, действительно напоминающими среднеазиатские, арабские, но большинству изделий присуща русская ведическая солнечно-обережная манера исполнения!
Это — височные кольца и другие украшения XIII–XIV вв. наших женщин с полным набором символов макрокосма в русском его видении. Открыв книгу академика Б.А. Рыбакова «Язычество Древней Руси», вы найдёте там эти самые «монгольские» изделия.
Если быть более точным, изделия, представленные на выставке, выполнены в скифском «зверином» стиле. Их приписали монгольским умельцам, потому что они из серебра и золота. А такого же художественного уровня изделия из кости, бронзы, железа и камня «специалисты» милостиво оставили «более примитивным» скифам-славянам.
На изделиях мы не увидели надписей типа: «сделано пленными» — китайскими, русскими, узбекскими, таджикскими или какими-то там ещё мастерами «всаднической культуры». Зато бросалось в глаза большое табло, подчёркивающее, что сокровища Золотой Орды — изделия монголов-умельцев, которые творили в специальных «поселениях ремесленников».
Этой выставкой президент Татарстана Минтимер Шаймиев хотел, видимо, сказать: русская культура вторична по отношению к более древней культуре Востока. Это ведь его «историки» написали, что «…татары научили русских торговать, плясать Камаринскую и строить избы в XIV–XV вв»[2].
Надо полагать, бюджет Эрмитажа в 2001 г. существенно пополнился усилиями правительства Татарстана.
Нервозность на выставке чувствовалась не только в виде запрета на фотографирование. Пусть в Казани в 2001 г. ещё и не слышали о книгах профессоров и академиков из МГУ по «Новой Хронологии», но в Эрмитаже их наверняка прочитали. А прочитав, почувствовали в душе и дискомфорт, и страх. Если в Эрмитаже когда-то ждали находок из «захоронений ханов-чингизидов», которые «археологам всё ещё не удаётся открыть», то больше уж, наверное, не ждут…
Концепция НХФ-Н до сих пор официально не принята, дети в школах по-прежнему изучают татаро-монгольское «иго», тем не менее, её «призрак» бродит по России. Не из-за этого ли «призрака» как-то нескладно получилось с приездом в Россию всемирно известного путешественника, этнолога и потомка норманнов Тура Хейердала?
В СМИ громко, как и об открытии выставки про «Сокровища Золотой Орды» в Эрмитаже, сообщалось о начале раскопок Хейердалом в Приазовье в 2001 г. Там он нашёл разную мелочь в количестве 35 000 единиц. Обсуждая в СМИ некоторые находки, путешественник косвенно соприкоснулся с болезненной для России «норманнской теорией».
Как раз 2001 г. был годом всплеска интереса к ней, в связи с шокирующим открытием разработчиков НХФ-Н: пресловутая «теория», оказывается, была вписана в историю Руси-России путём… подчисток в Радзивилловской летописи (позднее получившей известность, как «Повесть временных лет»), «научно» выполненных в XVIII веке немцами-«академиками» из Российской Академии наук.
