Древняя история казачества - страница 136

Из этого сословия арийцев вышли богоподобные герои великие проповедники истины, пророки, законодатели и мудрецы, как то: Ману и Сакия Муни (сакский мудрец) — в Индии, Асур, Нин, Семирамида, Гамураби (великий законодатель) и др. в Ассирии и Вавилоне, троянские герои и наши былинные богатыри.

Всюду Азы-Саки несли свои культурные взгляды на свободу личности, развивали торговлю и промышленность и основывали новые казачьи общины во главе с своими князьями — «конными азами». Везде господствовал их гето-русский язык. Это военное сословие гордо именовало себя Ас-саками или казаками. С этим именем всегда связывалось понятие свободный, никому не подвластный, собственник.

Ас-саки в древности владели всей западной Азией, представляя в существовавших там государствах высшее военное сословие. Ввиду чего в древнееврейском, халдейском и арабском языках сохранился термин «хазака», право на владение собственностью. Хазака — это юридический правовой институт, право собственности на основании давностного владения. Хазаки — владельцы этого права, собственники, никому не обязанные, никому не подвластные. От этого еврейское хазакин или хозакин — собственник, наше — хозяин. Наши евреи читают это слово хозак, караимы, халдеи, арабы и все азиатские и африканские евреи — хазак^>{280}. В русских летописях, донских и запорожских древних актах также писали то козак, то казак.

Азовское море, а иногда и Каспийское у арабских историков называлось Хазак-денгис — Казацкое море. У этих же историков и географов, а также и у турок гор. Азов именовался Хазак, Азак, Адзак, Хазава и Хазова, т. е. Казачьим городом.

Константин Багрянородный одну часть жителей Приазовья называет Казахами, а русские летописи Касогами и Касагами или просто Асами и Ясами.

У армянских историков Казары и Касоги назывались Кушанк или Кушаки^>{281}.

Все эти названия, разбросанные на пространстве многих веков, одного и того же народа, вернее — сословия, военной касты славян-руссов, на разных языках означают одно и то же собственное имя, каким и до сего времени это военное сословие с гордостью себя называет — Ас-Саки, Кас-Саки, т. е. Казаки.

* Глава VI в первоисточнике не опубликована (исключена автором?). — Примеч. ред.

С избранием в цари Михаила Феодоровича казаки возвратились на Дон. Только небольшая часть из них, около 200 человек, вместе с уральскими и терскими присоединилась к Заруцкому, ушедшему с Мариной Мнишек в Астрахань и не признавшему нового царя. Подстрекаемые королем Сигизмундом, обещавшим ему в удел то Новгород, то Псков или Смоленск, когда сам получит московскую корону, Заруцкий рассылал своих агентов по Хопру, Бузулуку и Медведице, прельщая легковерных перейти на его сторону. Агитация его имела слабый успех^>{282}. Благоразумные казаки хорошо понимали, что спасение России в единении и единомыслии всех ее областей.

Дух верности к законно избранному царю постепенно креп, в особенности в городках, расположенных ниже Пятиизб^>{283}. К настроению казаков Москва чутко прислушивалась. Когда донской атаман Стародуб по старому обычаю явился в Москву с легкой станицей приветствовать царя от лица всего войска, его встретили там с большим восторгом и приняли с великой честью, всех казаков одарили и послали на Дон жалованье и грамоту, с выражением за их мужество и стойкость благодарности и похвалы. Митрополит и весь духовный собор с своей стороны послал им свое пастырское благословение. Никогда еще казаки не видали себя в подобном почете и милости у российского двора. «И за те ваши службы, — писали духовные отцы, — буди на всех на вас Божия милость и наш и вселенскаго собора мир и благословение и умножи Господь лета ваши и подай вам Господи вся благая по прошению вашему и устрой вам вся полезная, якоже весть святая Его воля, а мы за вас за всех соборне Бога молим и челом бьем». Царского посла Протасьева, ехавшего в 1613 г. в Царь-град с извещением о вступлении на престол царя Михаила, казаки на Дону, в нижних юртах, встретили 26 октября в войсковом кругу с большими почестями, стреляли из пушек и пищалей, читали в кругу грамоты царя и духовенства и от умиления плакали. Тут же постановили послать в верховые городки, на Волгу и Астрахань гонцов для убеждения бунтовщиков, приставших к Заруцкому, грозя, в противном случае, идти на усмирение их всем войском; заключили мир с азовцами, дабы не делать помехи послу свободно исполнить царское поручение в Царь-граде. Словом, казаки как бы переродились, все их действия вполне соответствовали видам московского правительства.