Драма советской философии. - страница 79
21 Мне кажется, что я имею право сегодня говорить об этом хотя бы потому, что не говоря уже о более поздних работах, одна из первых моих публикаций на эту тему, а именно: Эмпиризм и философия в медицине (Методологические проблемы диагностики. М., 1965. С. 91—112), быта отчаянной и безнадежной попыткой показать вопиющую беспомощность подобного перенесения в медицину эмпи — ристских (а то и просто обывательских) представлений о сознании и познании.
22 А потому и не сумевших вернуться в лоно той церкви, о которой я чуть выше упомянул.
23 Тут я просто не могу обойти еще одно сугубо личное воспоминание. Эвальд и всегда был ярким и заводным полемистом, безоглядно бросавшимся в спор с опошляющими философскую мысль обскурантами (или прохиндеями, как у нас быто принято их назвать). И вот однажды, когда в «Вопросах философии» быта опубликована статья одного бывшего медика с резкой критикой главной мысли моей книги «Загадка человеческого Я» (причем критик обвинял меня во всех смертный грехах идеализма с позиции явного даже студенту вульгарного материализма), Эвалыд позвонил мне и спросил, сижу ли уже за уничтожающей этого критика статьей. Я ответил: не хочу унижать себя участием в подобным спорах, да и спорить — то мне не о чем: нашему критику не свойственно спекулятивное мышление, а все, что я могу сказать по обсуждаемой им проблеме — сказано в книге, глухому же обедню два раза не служат. Это — дословныш мой ответ Эваль — ду. Он же крепко меня обругал и… сам опубликовал свой ответ нашему «оппоненту», чем и вызвал бурный поток идеологически тупой и злобной брани прежде всего в свой адрес. Правда, не так в дискуссии, тут же развернувшейся на страницах журнала (хотя быто и это), как во все последовавшие до его кончины годы и в лекциях особенно агрессивным представителей разношерстного племени «доцентского марксизма», и в речах на партийно — философских конференциях и симпозиумах, и за чашкой чая при частным встречах обойденным талантами профессоров и старших научным сотрудников. Он часто их провоцировал, ибо так и не смог привыкнуть к ним и к их «философии»…
24 Отвлеченный не только от открыггий новейшей психологии, но даже и от фундаментальный прозрений А.А.Ухтомского, А.Н.Бернштейна и П.К.Анохина.
25 «Как известно, Демокрит называл свои атомы «идеями», Платон же отнюдь не чуждался термина «атом»» (Лосев А.Ф. Жизненный и творческий путь Платона / / Платон. Сочинения. Т. 1. М., 1968. С. 13. В сноске А.Ф.Лосев пишет: «У Демокрита быт даже специальный трактат об идеях…»). Научная литература по этому вопросу приведена в книге А.Ф.Лосева «История античной эстетики». М., 1963. С. 464.
26 Самое любопытное, что один из непримиримым оппонентов Эвальда, как раз и обвинявший его в идеализме и в мистике, сейчас увлечен восточной эзотерией и парапсихологическими феноменами. Путь от вульгарного (обыкновенного) материализма к мистике — закономерен и неизбежен. Об этом еще тот же Энгельс писал в статье «Естествознание в мире духов». Кстати, предвижу радостное возбуждение его и других старый критиков наших, первыми в перестроечные годы обвинивших Энгельса и его друга и соавтора во всех грехах большевизма: «Вот — вот! — обязательно закричат они, заметив, что и сегодня я без смущения и стыда вставляю в своей текст ставшие вдруг ненавистными им имена. — Он же (то есть — я) марксист, нераскаявшийся и не покаявшийся… Он, видно, и до сих пор не читал Соловьева и Бердяева, отца Павла (ПАФлоренского) и Якова Бёма с Кыеркегором! Толдыиит как и прежде одно и то же: Маркс да Энгельс, и никаких тебе Хайдеггеров и Фроммов». Да, я как и быт — марксист и кантианец, гегельянец и платоник… я именно тогда читал (правда, не без труда) Sein und Zeit, не говоря уже о всех доступный мне текстах Фрейда и Юнга (а это — почти все
