Демократ требует прежде всего равенства экономических условий для всех граждан. Этого требовали отцы американской демократии и, до определенной степени, практически осуществили это равенство. То же самое у демократа И.Г.Фихте, который считал, что общество должно обеспечить каждому своему члену минимальные предметные условия для производственной деятельности, чтобы каждый мог кормить себя своим собственным трудом. Здесь демократия не выходит за рамки частной собственности. Но это демократия, а не либерализм!
Либерал поучает народ. Демократ учится у народа. Демократ не скажет: «Россия, ты одурела», потому что надо еще посмотреть, кто одурел. И уж тем более демократ никогда не будет обзывать людей «взбесившимися дебилами» только за то, что они проголосовали за Зюганова, и за то, что они, как выразилась Новодворская 21.12.95 г. в телепрограмме «Версии», не усвоили «либеральных ценностей».
История повторилась. После революционных событий 1905 г. в России либералы тоже разочаровались в народе, которого они считали «богоносцем», смиренно ожидающим милостей от своих господ, а он, оказывается, за их спиной ножичек точил на их холеные шеи. Новодворская сейчас шпыняет Ельцина за то, что тот не проявляет достаточно решимости и не принимает «меры». Ее идейный предшественник, либерал — сменовеховец М.О.Гершензон, призывал благословлять власть, «которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной». Так же и нынешний либерал желает иметь в лице Ельцина самодержца, повергающего в прах демократическую и коммунистическую крамолу, а либерал Собчак мечтает восстановить в России «законную» монархию Романовых. И не случайно свет в окошке для нашего нынешнего отечественного либерала — не демократ Лев Николаевич Толстой, а его идейный противник — Николай Александрович Бердяев.
На этом последнем сюжете стоит специально остановиться, тем более, что однажды один путаный человек поставил в один ряд Хай — деггера, Бердяева и Ильенкова, желая этим, так сказать, Ильенкову польстить. Человек, что называется, даже в «святцы» не заглянул. И вообще, по части того, чтобы сначала читать всякие книжки, а уж потом выносить свой окончательный и обжалованию не подлежащий приговор, у нас не все в порядке. А если в «святцы» все — таки заглянуть, то там мы можем прочитать следующее: «…Случается нередко, что появляются в философии и мнимые пророки, старающиеся заворожить молодые умы цветистым красноречием, — писатели типа Шопенгауэра и Ницше, Хайдеггера и Бердяева, и им это подчас удается. Но, как правило, ненадолго. Мода, как всякая мода, на такие вещи обязательно проходит. Мнимой мудростью люди жить долго не могут. Рано или поздно молодые умы распознают, где настоящая, серьезная и вдохновенная философия, а где — лишь ее модный эрзац»>9.
Надо сказать, что Ильенков в данном случае был слишком оптимистичен, возлагая надежды на скорое прозрение молодежи относительно ложных философских пророков. И философская мода на Бердяева держится не на достоинствах философии Бердяева, а опять — таки на том банальном обстоятельстве, что мало кто прочитал от начала и до конца самого Бердяева. А здесь, впрочем, не надо читать его даже всего, — достаточно одной только его «Философии неравенства», чтобы понять, что это такое.
Относительно «цветистого красноречия» Бердяева я с Ильенковым не особенно согласился бы. Здесь скорее не красноречие, а подкупающая безапелляционная напористость. О какой — то логике здесь вообще говорить не приходится. Плодовитость Бердяева объясняется именно тем, что он просто лепит фразу на фразу, ярлык на ярлык. При этом часто по многу раз повторяет одно и то же. Никакого анализа, никакого «дискурса», никакого конкретного историзма: в истории действуют не живые люди, а психологические духи и онтологически — метафизические сущности, вроде «зависти», «аристократизма» духа и т. д.
Истоки «Философии неравенства» Бердяева надо искать в либеральной реакции на подъем революционной демократии в первой русской революции. Либерал Бердяев именно после этой революции сразу же расстается не только с марксизмом, который у него был такой же модой, каковой он является сам у нынешней молодежи, но и с народничеством, в том числе и с народничеством Достоевского: «На — родопоклонство Достоевского потерпело крах в русской революции».
