– И не увидишь в пределах этого мира… – пробормотал Танис.
Друзья покосились на него при этих словах, но полуэльф не заметил. Он смотрел на девушку. Стурм поднял бровь и переглянулся с Карамоном; тот подтолкнул локтем брата. Флинт покачал головой и вздохнул не то что всей грудью – всем телом.
– Кое-что проясняется, – сказала Речному Ветру Золотая Луна.
– Мне так ничего не ясно, – сказал Тассельхоф. – Может, хоть ты скажешь. Тика, что происходит?
Но Тике было не до него: рядом с Лораной она вдруг почувствовала себя кое-как одетой дурнушкой, ужасно рыжей и неприлично веснушчатой. Она поспешно запахнула блузку на полной груди, мечтая о том, чтобы блузка волшебным образом изменила фасон. Или мягкие холмики под ней уменьшились хоть немного…
– Что происходит? – прошептал Тассельхоф. Ему не давали покоя значительные взгляды, которыми обменивались друзья.
– Не знаю! – отрезала Тика. – Лично я только вижу, что Карамон ведет себя по-дурацки. Нет, ты посмотри на этого увальня! Ни разу в жизни женщины не видал!..
– А она вправду хорошенькая, – похвалил кендер. – И совсем не такая, как ты. Тика. Она стройная, и ходит, точно деревце на ветру, и…
– Да замолчи ты! – свирепо огрызнулась Тика и отпихнула его, едва не свалив.
Тассельхоф посмотрел на нее с глубокой обидой и отошел к Танису, решив не спускать глаз с полуэльфа, пока не удастся вызнать, в чем дело.
– Добро пожаловать в Квалиност, почтенные гости, – застенчиво проговорила Лорана, и голос ее был подобен журчанию серебристого ручейка, бегущего в лесной тени. – Прошу вас, следуйте за мной. Здесь недалеко; вас ждет отдых, еда и питье…
И она пошла вперед, двигаясь с полудетским изяществом. Друзья расступились перед ней, как и эльфы только что. Под их восхищенными взглядами Лорана залилась краской и по-девичьи стыдливо опустила глаза. Ее ресницы взлетели лишь однажды – когда она проходила мимо Таниса. Никто, кроме полуэльфа, не заметил этого быстрого взгляда. Лицо Таниса омрачилось, глаза потемнели…
Разбудив Фисбена, друзья вышли из Башни Солнца.
Лорана привела их в пронизанную солнцем осиновую рощицу в самом центре города. Ни домов, ни улиц отсюда не было видно; казалось, друзья снова попали в самое сердце леса. Лишь голосок ручья, бежавшего неподалеку, нарушал тишину. Лорана указала на фруктовые деревья, росшие среди осин, и предложила спутникам угощаться. Эльфийские девушки принесли в корзинах душистый свежий хлеб. Путники умылись в ручье и растянулись на мягком мху, наслаждаясь покоем и тишиной.
…Все, кроме Таниса. Полуэльф отказался от еды и ушел за деревья, поглощенный какими-то думами. Тассельхоф, снедаемый любопытством, не сводил с него глаз.
Лорана была очаровательной и заботливой хозяйкой. Убедившись, что гости удобно устроены и ни в чем не нуждаются, она обошла всех, чтобы сказать каждому хоть несколько ласковых слов.
– Ты – Флинт Огненный Горн, не так ли? – Польщенный гном густо зарделся. – Я все еще храню те замечательные игрушки, что ты для меня делал. Мы так скучали по тебе все эти годы!
Не в силах говорить от смущения. Флинт плюхнулся на траву и уткнулся в свою кружку.
– А ты, верно, Тика? – подошла Лорана к юной официантке.
– Тика Вейлан… – потупилась девушка.
– Какое у тебя чудесное имя! А волосы какие прелестные… – И Лорана восхищенно потянулась погладить тугие рыжие завитки.
– Ты вправду так думаешь? – Тика ощутила на себе взгляд Карамона и залилась неудержимым румянцем.
– Конечно! Ну прямо чистый огонь! У тебя, наверное, и характер под стать? Я слышала, как ты спасла моего брата тогда в гостинице. Тика. Право же, я в неоплатном долгу перед тобой…
– Спасибо, – тихо ответила Тика. – У тебя тоже очень хорошие волосы…
Лорана улыбнулась ей и двинулась дальше. Тассельхоф, впрочем, заметил, что взгляд ее то и дело обращался в сторону Таниса. Когда же полуэльф вдруг отшвырнул яблоко и скрылся за деревьями, Лорана, извинившись перед гостями, поспешила за ним.
– Вот теперь-то я доподлинно узнаю, в чем дело! – сказал себе Тас. И, улучив момент, незаметно скользнул следом.
Прокравшись извилистой тропой, он едва не наскочил на полуэльфа; тот в одиночестве стоял у пенящегося ручья, бросая в воду опавшие листья. По другой тропе на полянку вышла Лорана.
