– Как моя, только белый, как кость, пергамент переплетен в иссиня-черную кожу с серебристыми письменами, оттиснутыми на обложке. Она холодна на ощупь, смертельно холодна…
– А что гласят письмена?
– Лучше тебе этого не знать, – прошелестел Рейстлин.
– Кому принадлежала книга? – исполнившись внезапного подозрения, спросил Карамон.
Рейстлин долго молчал, золотые глаза смотрели в пространство, как если бы он силился вспомнить нечто давно забытое.
– Ты никогда не слышал о нем, брат мой, – наконец прошептал он, но так тихо, что Карамон вынужден был наклониться. – Он был одним из величайших в моем Ордене. Его звали Фистандантилус.
– И судя по тому, как ты описываешь эту его книгу… – Карамон помедлил, со страхом ожидая ответа, но Рейстлин молчал, и богатырь решился: – Этот Фи… Фис… он… носил Черные Одежды?
И отвернулся, не в силах вынести пронизывающий взгляд брата.
– Не спрашивай более! – прошипел Рейстлин. – И ты такой же, как все! Никто из вас не способен понять меня!.. – И вздохнул, заметив боль, промелькнувшую в глазах близнеца. – Поверь мне, Карамон. Это, в общем, не особенно могущественная книга… одна из его ранних. Он был молод, очень молод тогда… – Взгляд Рейстлина снова устремился в неисповедимую даль, но потом он как будто очнулся и договорил: – Как бы то ни было, она для меня невероятно ценна. Ты должен достать ее для меня! Ты должен…
Кашель скрутил его на полуслове.
– Ладно, Рейст, не волнуйся, – пообещал Карамон. – Принесу. Ты только не переживай.
– Добрый, славный Карамон, – отдышавшись, выговорил Рейстлин. И, поникнув на пол, прикрыл глаза: – А теперь дай мне отдохнуть. Я должен быть готов…
Поднявшись, Карамон еще раз посмотрел на брата, потом повернулся – и чуть не наступил на Бупу, подозрительно взиравшую на него снизу вверх.
– Что там еще? – встретил Стурм вернувшегося Карамона.
– Ничего, – буркнул тот и виновато зарделся. Стурм встревоженно повернулся к Танису.
– Что такое, Карамон? – спросил Танис, убирая в поясной кошель свернутую карту и оглядываясь на великана. – Что-нибудь случилось?
– Н-нет, – замялся Карамон. – Ничего. Я просто… ну… пытался уговорить Рейстлина взять меня с собой. А он сказал, что я только помешаю ему.
Танис внимательно смотрел на него. Он знал, что Карамон говорил правду, – но почти наверняка не всю правду. Карамон с радостью положит жизнь за любого члена отряда. Но если Рейстлин прикажет ему, он, чего доброго, всех их предаст…
Великан смотрел на полуэльфа, взглядом умоляя не задавать больше вопросов.
– Твой брат прав, Карамон, – сказал наконец Танис и хлопнул его по плечу. – Рейстлину ничего не грозит, и потом, там с ним будет Бупу. Она уж его в обиду не даст. Так что он спокойно устроит свой волшебный фейерверк, выманивая драконицу, и спрячется прежде, чем она туда долетит.
– Да я знаю. – Карамон вымучил улыбку. – И я нужен вам…
– Очень нужен, – сказал Танис серьезно. – Ну что? Все готовы?
Все поднялись на ноги – угрюмые, молчаливые. Рейстлин вышел вперед – капюшон глубоко надвинут, руки спрятаны в рукава. Некая аура окутывала мага, непонятная, но пугающая – аура силы, собранной, точно пружина, внутри. Танис прокашлялся.
– После того, как ты уйдешь, – сказал он Рейстлину, – мы досчитаем до пятисот и тогда начнем. Судя по рассказам твоей маленькой подружки, «тайное место», помеченное на карте, – это люк в полу одного из зданий неподалеку отсюда. Через него можно попасть в подземный ход, который ведет к логову драконицы – примерно туда, где мы ее сегодня и видели. Выманишь ее на площадь и возвращайся сюда. Отдадим Верховному Блопу сокровища и спрячемся до темноты, а ночью попробуем смыться.
– Понял, – спокойно кивнул Рейстлин.
«Хотел бы и я понимать, – подумал Танис с горечью. – Хотел бы я знать, что там у тебя на уме, маг…» Вслух он, конечно, ничего не сказал.
– Наша иди? – спросила Бупу озабоченно.
– Да, – сказал Танис. – Идите.
Крадучись выбравшись из темного переулка, Рейстлин без промедления зашагал по улице на юг. Не было видно никаких признаков жизни, как если бы все овражные гномы бесследно растворились в тумане. Это насторожило Рейстлина; он старался держаться в тени. Когда требовалось, тщедушный маг умел двигаться совершенно бесшумно, – оставалось только надеяться, что он сумеет как-нибудь справиться с кашлем. Травяной отвар, выпитый только что, как всегда, умерил боль в груди и принес облегчение. Рецепт отвара дал ему сам Пар-Салиан; таким образом великий колдун как бы извинился перед молодым магом за то, что тому пришлось вытерпеть в Башне… Рейстлин, впрочем, знал, что действие отвара быстро кончалось.
