Пурпурно-Зеленый смолчал и на сей раз. За время пребывания в легионе он, конечно же, обучился владеть мечом, но искусство его было далеко от совершенства. В бою неловкость компенсировалась его чудовищной силой и свирепостью. Выставив вперед щит, Пурпурно-Зеленый шел напролом и легко прорывал шеренги троллей, но отдавал себе отчет в том, что в поединке на мечах ему Альсебру не одолеть. Служба, помимо всего прочего, научила его сдерживаться. Бывшему властелину Кривой Горы самообладание давалось нелегко, но сейчас был как раз тот случай, когда оно оказалось кстати.
Поняв, что его дикий приятель не станет нарываться на неприятности, Базил вздохнул с облегчением. Однако проблема с Грифом оставалась неразрешенной.
– Этот Гриф неплохой рубака, только вот характер у него никудышный. Может, хоть эта история пойдет ему впрок.
– Может, и так, – согласилась Альсебра. – Во всяком случае, теперь он знает, что кое-кто в эскадроне владеет мечом получше его.
Все кивнули в знак согласия.
– Хорошо, что рядом не случилось Кузо.
– Вот уж точно, – подтвердила Альсебра.
– Столько неприятностей! А спрашивается, почему? Чего нам не хватает? Ни тебе походов, ни сражений. Кормежка приличная.
– Возможно, проблема именно в этом? – предположила Альсебра.
– И то сказать, – поддержал ее Пурпурно-Зеленый. – Наскучила нам такая жизнь.
– Что в ней плохого. Сытный легионный паек. Хорошее пиво.
– Ха, паек. Каждый день лапша. Акху мало. Я хочу снова съесть лошадь.
– Ну уж нет. Хватит и одного раза.
– Но ведь она была такой вкусной. До того мне не доводилось есть жареной конины. Жареное мясо – самое удачное людское изобретение.
– А вот нашим предкам и изобретать ничего не требовалось. Они были огнедышащими и поджаривали добычу там, где поймают.
Пурпурно-Зеленый, никогда не задумывавшийся на сей счет, был поражен столь глубокомысленным заключением и взглянул на Альсебру с уважением:
– А ты, пожалуй, права.
Зазвенел колокол, и драконы дружно зашагали в трапезную. Земля дрожала под их тяжкой поступью. На ходу они, как всегда, сокрушались по поводу недостатка акха.
Уже позже, в стойле, когда Базил сосредоточенно водил точильным камнем по клинку Экатора, усердно трудившийся над ремнями нового джобогина Релкин как бы ненароком поинтересовался:
– Хотелось бы знать, кто это так заехал Грифу по лапе? Ракама, бедолага, замучился с приварками.
– Это сделал Влок.
– Вот как, Влок?
Некоторое время Релкин продолжал работать молча.
– Так выходит, Гриф затеял драку из-за Ракамы и Свейна.
– Ну… э-э… как сказать.
– А так, что этому необходимо положить конец, – заявил Релкин. – Слава богам, что Кузо был занят и не связал эти события воедино. До поры до времени.
– У Свейна вроде бы сломан нос?
– Точно. А у Ракамы ребро. Обоим досталось.
Послышался стук, и в помещение, отодвинув в сторону занавеску, вошел маленький Джак.
– Слышали новость? – спросил он с улыбкой заговорщика.
– Что еще за новость?
– Марнери. Мы возвращаемся в Марнери. Через неделю.
– Хм. А потом?
– А потом погрузимся на корабль и поплывем в Кадейн. Эй, а ты понимаешь, что это значит?
Все трое нахмурились.
Если они поплывут в Кадейн, стало быть, их посылают под Эхохо участвовать в осаде. А значит, им придется провести в плавании не один месяц и, скорее всего, пережить суровую зиму в горах Белых Костей.
– Ну что ж, может, хоть это сплотит эскадрон.
Юный Джак помчался разносить свою новость по лагерю, а Релкин решительно повернулся к Базилу:
– Пожалуй, нам с тобой следует попросить отпуск. Другой возможности еще долго не представится.
– Пойдем в деревню? Там можно будет подкрепиться.
– Не то слово. Ручаюсь, нам закатят такой обед, какого мы не видывали. Сколько лет нам не удавалось выбраться в Куош, а ведь благодаря нашему участию в битве у Сприанского кряжа деревня получила немало льгот.
– Значит, мы оплатили обед заранее.
– Надо навестить фермеров и их родню.
– И идти недалеко, всего лишь за Горбатые холмы. Часа четыре – и мы на месте.
– Точно. А сейчас я пойду к Кузо и подам рапорт об отпуске. Очень хорошо, что ты не встрял в заварушку с Грифом. У командира не будет причины сказать «нет».
