Ризани решила не возражать, ей и самой не особенно нравилось тащить на себе то, что прекрасно можно положить дома и забыть.
Они вернулись в монастырь, сбросили ненужные вещи, но заполнили колодезной водой опустевшие фляжки и взяли немного сушеного мяса, на случай если задержатся в лесу до позднего вечера. Лиссиания еще не вернулась, но это было неудивительно - она может и несколько дней не появляться дома летом, иногда приходится оставаться на ночь в деревнях, чтобы помочь всем нуждающимся.
Они вернулись в лес. Уже наступила вторая половина дня, на небе не было ни облачка, и стояла весьма ощутимая жара. Ризани расстегнула куртку, но полностью снять ее Рена не позволила.
Они решили поискать малину или клубнику и отправились чуть глубже в лес. Рена так и не оставила свой посох дома, видимо боялась все же наткнуться на что-нибудь более дикое и опасное, чем ее голодная сестра.
Едва успели найти подходящую полянку с множеством созревших ягод, их тут же отвлек звук ломаемых веток, шедший из глубоких зарослей кустарника. Похоже, кто-то с трудом, судя по тяжелому дыханию, продирался сквозь него и направлялся как раз к этой поляне. Рена схватила руку Ризани и утащила девочку за ближайшее дерево.
- Спрячемся здесь. Не произноси ни звука. - Ризани только кивнула.
Спустя пару секунд послышался звук удара и на поляну влетел, иначе и не сказать, пожилой человек в кольчуге. Он быстро поднялся и осторожно отошел на шаг от кустов, из которых только что появился. Вслед за ним появился огромный вепрь, Ризани вообще не думала, что они могут вырастать до таких размеров. Неудивительно, что этот человек хотел избежать столкновения с ним, но, похоже, что в таком состоянии, да еще в тяжелой кольчуге сделать это оказалось невозможно.
Человек достал из ножен меч и приготовился к битве. Он не произнес ни слова, только его тяжелое дыхание и пыхтение вепря нарушало тишину леса.
- Вмешаемся? - Ризани потянула сестру за рукав, отвлекая от того что сейчас происходило на поляне.
- А чем мы ему поможем? У меня есть только посох, я вообще не очень-то уверена, что этот кабан хотя бы почувствует его удар. Пока придется просто наблюдать.
В это время кабан потерял терпение и взял разбег на воина. Тот попытался сделать шаг в сторону и в то же время ударить мечом в бок зверя. Частично его замысел удался. Его удар достиг цели, и он оставил глубокий разрез на боку у вепря. Но из-за своих ран человек двигался слишком медленно и не смог уклониться от атаки зверя.
По воину прошелся удар такой силы, что сбил его с ног, и он отлетел на метр, но тут же поднялся, видимо из последних сил. Видно было, что надолго его не хватит. Ризани решила все же рискнуть и помочь этому человеку. Она подняла с земли камень, один из таких, которые использовала в игре с сестрой на реке и стала выжидать удобный момент, целясь в голову кабана.
Воин вновь приготовился к удару уже бегущего на него зверя. В этот раз он решил не отступать, уже зная, что это бесполезно, а понадеялся использовать разбег зверя против него же. Он выставил меч острием перед собой и подобрался для колющего удара. Они атаковали практически одновременно, и меч глубоко вошел в плоть вепря, но тот лишь взревел и продолжил свой напор.
Воин уже не мог сопротивляться, он выпустил меч, застрявший в теле вепря, и упал на землю. Именно в этот момент Ризани наконец-то бросила свой камень. Она ни на что особо не надеялась, но похоже, судьба сегодня благоволила к ней. Камень попал точно в голову кабана, и, казалось бы, даже не нанес ему особой раны, но он зашатался и упал.
Рена, до этого с силой державшаяся за ее плечо, ослабила хватку, а через секунду отпустила девочку, перехватила посох и медленно подошла к обоим поверженным. Она сделала Ризани жест рукой, чтобы та подошла и помогла оттащить человека подальше.
Даже вместе это удалось им с трудом. Воин в полной кольчуге весил немало. Во всяком случае, для двух юных девушек, пусть даже одна из них была драконом в форме человека. Шлема на нем не было, но девушкам некогда было рассматривать его лицо, вепрь был все еще жив и мог прийти в себя в любую секунду, поэтому они оттащили человека к ближайшему дереву и усадили его так, чтобы ствол поддерживал его сидячее положение.
