Он не осмелился подойти ближе. Очевидно, брешь была ловушкой, способной перехватить любого раба, которому вздумается проскользнуть туда, где ему не положено быть.
Но поэт-воин к'да не нуждался в отверстии, чтобы перебраться через десятифутовую живую изгородь. И человеческому мальчику, союзником которого был к'да, такое отверстие тоже не понадобится.
Дрейкос повернулся спиной к бреши и направился на восток. Там, вдоль изгороди, всего в нескольких футах от нее, на несколько ярдов тянулся низкий кустарник. Дрейкос очень осторожно пробрался между изгородью и кустарником, отлично понимая, что самые длинные из шипов могут вонзиться между его золотыми чешуйками. Перекатившись на бок, он выпустил когти и начал проделывать в изгороди дыру.
То была сложная и кропотливая операция. Изгородь представляла собой путаницу лиан и веток, и к'да часто приходилось перерезать одну и ту же ветку или лиану в трех или четырех местах, чтобы вытащить ее. Еще сложнее было работать с нижними ветками, ведь Дрейкос хотел, чтобы следы его трудов никто не заметил. Может пройти не один день, прежде чем они с Джеком будут готовы покинуть колонию рабов, и дракон не мог позволить какому-нибудь внимательному бруммге заметить дыру в изгороди.
Дрейкос даже не мог просто срезать и убрать внешние ветки, а потом вернуть их на место. Боль шинство срезанных растений, засыхая, сильно меняются, значит, выдадут его так же, как зияющая дыра.
Дрейкос работал около часа, когда покалывание в чешуйках предупредило его о том, что ему скоро нужно будет вернуться к хозяину. Засунув срезанные ветки под один из кустов, он двинулся обратно к поселку рабов.
Здесь было по-прежнему темно и тихо, стихли даже звуки льющейся воды. Проскользнув в барак, дракон подошел к койке Джека.
Мальчик крепко спал, слегка приоткрыв рот. Дрейкос коснулся его руки передней лапой и перелился в двумерную форму. Он заскользил по руке Джека, готовясь привычно распластаться по его спине, рукам и ногам, – и вдруг услышал рядом тихий звук. Дракон застыл и быстро посмотрел на соседнюю койку. Лежащая на ней девочка-долом, приподнявшись на локте, смотрела на Джека.
Дрейкосу показалось, что воздух в его легких превратился в лед. Видела ли девочка, как он вошел? И, что куда важнее, – видела ли она, как он перелился на кожу Джека?
К'да не двигался, кляня свою беспечность. Да, он устал и проголодался, но это не могло послужить извинением. Он поставил под удар свою миссию: помочь уцелеть к'да и шонтинам, а для этого нужно сохранить его существование в тайне.
Долгую минуту Лиссса не двигалась. Потом дважды моргнула и снова легла. Вскоре ее медленное дыхание показало, что она уснула.
Дрейкос осторожно занял свое обычное место на спине Джека. Он не знал наверняка, что именно видела девочка-долом и видела ли она вообще что-нибудь. Нет, вряд ли она его заметила – иначе за вопила бы так, что перебудила бы всех рабов в бараке.
Верно ведь?..
С другой стороны, Лиссса была инопланетянкой. Она принадлежала к расе, с которой Дрейкос никогда не встречался, которую он никогда не изучал. Может быть, у доломов просто не принято в такой ситуации вопить.
Наконец к'да перестал ломать над этим голову, решив, что если случившееся и повлечет за собой какие-нибудь последствия, то последствия эти вполне могут подождать до утра, И тогда они с Джеком справятся с ними.
Устроившись поудобнее, ощущая струящиеся от тела хозяина потоки энергии, к'да крепко уснул.
– Слушай внимательно, – сказал Флек, сверху вниз свирепо глядя на Джека. – Я не буду объяснять второй раз.
– Да, сэр, – ответил Джек самым смиренным голосом из своего обширного репертуара. Его манеры были под стать голосу.
Вблизи Флек оказался еще уродливее, чем запомнился мальчику, когда стоял в дверях барака. Его загорелое лицо было изрыто оспинами, как астероид – кратерами, глаза навыкате были налиты кровью, в его бороде виднелись проплешины.
При всем этом он был настоящим богатырем.
Такого лучше не злить.
– Ладно. – Флек махнул в сторону кустов, которые росли так тесно, что смахивали на еще одну живую изгородь. – На этих кустах растут радужные ягоды.
