Внезапно принц показался Джиму очень молодым и беспомощным. Джим посмотрел на него долгим взглядом и изменил решение.
— Пойду взгляну, есть ли здесь что-нибудь. — Он повернулся на каблуках и прошел за гобелен в комнату, где кормилица баюкала на руках засыпавшего Роберта.
— Есть здесь что-нибудь выпить? — тихо спросил он.
Она тихонечко напевала:
— Баю-баю, мой малыш…— Затем слегка повысила голос, чтобы ответить Джиму: — Там, в углу, милорд, в ящике. — И продолжила тихо петь. Джим подошел к ящику, открыл крышку и обнаружил не только вино, но и несколько маленьких пирожков, правда не очень свежих.
Он подумал, не захватить ли несколько пирожков, надеясь немного покормить принца, но отказался от этой мысли, решив, что тот, наверно, уже поел и не стоит пытаться силой заталкивать в него еду.
Он взял бутылку вина и кожаный кувшин с привязанной к нему пробкой, в котором хранилась вода, а также пару металлических кубков. Все это он принес в свою комнату и поставил на стол перед принцем. Затем подвинул себе стул и уселся, глядя на молодого человека. Он налил вина в кубок принца, примерно на четверть, и потянулся за кожаным кувшином.
— Воды не надо! — сказал принц.
Не обращая на него внимания, Джим добавил в кубок воды. Затем налил солидную порцию того и другого в свой кубок.
Принц не протестовал, он схватил кубок и жадно выпил. Джим поднял свой кубок, но лишь смочил губы и поставил его обратно.
— Что же, — Джим воздержался от слова «беспокоит» и закончил, — заботит ваше высочество?
— Агата Фалон! — выпалил принц.
Джим удивился. Он слишком мало знал об Агате Фалон, чтобы понять, что имеет в виду принц. Молодой человек мог просто счесть, что им пренебрегают, о нем забывают или каким-нибудь образом оскорбляют его.
— Да, я слышал, как она разговаривала с милордом графом.
— Ах, это? — Принц слегка взмахнул рукой и плотнее уселся на стуле. — Что из того? Она просто собирает трофеи. Это ее способ действовать. Она не красавица, но всегда привлекает высших особ государства. Нет-нет, граф для нее ничего не значит. Все дело в моем отце!
— В короле? — удивился Джим. Практически, все женщины, не вращающиеся в высшем свете, и тем более те, кто там постоянно появлялся, надеялись привлечь внимание короля. Король же, хотя и мужчина в годах, слегка разрушенный алкоголем — каким не был Эдуард III в двадцатом веке, откуда прибыли Джим и Энджи, — мог выбирать женщин. Вполне естественно, что какой-нибудь богатый барон, вроде отца малютки Роберта, бывал при дворе рядом с особой короля и, конечно, с сестрой вроде леди Агаты. Но, судя по тому, что он знал, Джим не понимал, как может такая леди стать проблемой для наследного принца из-за того, что она интересуется его отцом.
— Не думаю, что его величество мог бы…— Джим подбирал подходящее слово, когда принц прервал его:
—Черт!
Джим был поражен — он впервые слышал, чтобы человек здесь произносил это слово.
— Болтливая шлюха! — продолжил принц. — Не то чтобы он нынче так… Я считал его богом, когда был моложе и видел в королевской мантии и короне. Или когда он в доспехах руководил морским сражением с французами. Но он же король! А она добивается не просто королевской милости — она хочет стать королевой!
Джим поразился еще более — он никогда не думал, что услышит нечто подобное. Возможно, за те немногие годы, которые провел здесь, он научился лучше понимать скрытый смысл того, о чем говорил принц.
— Но ведь она не может стать королевой? Я имею в виду ее недостаточно высокое положение, — сказал Джим.
— Конечно! — прогремел принц. — Ее положение чуть выше простолюдинки! А моя мать. Изабелла Французская, была настоящей королевой! А теперь…— Принц беспокойно задвигался на стуле, схватил кубок, жадно глотнул вина, потом со стуком опустил кубок на стол. — Как я могу об этом говорить?
— Как она смеет даже надеяться…— начал Джим.
— Некоторые готовы на что угодно, — возразил принц, — а она, надо отдать ей должное, осмеливается только мечтать. Это возможно. Он дважды вдовец, а она никогда не была замужем. Можно найти способ. Она может купить более высокий титул и… Это случается…— Он замолчал, взял свой кубок и поставил обратно на стол. — Здесь пусто, сэр Джеймс.
