— Хочешь сдаться, Лекарь? — Хват повернулся к совсем ещё молодому парню, занимавшему кресло в дальнем конце рубки. — Старик дело говорит: ты с нами недолго, можешь отделаться десятью-пятнадцатью годами. А там, глядишь, и выйдешь по амнистии. Ну, говори быстро, времени подтирать друг другу сопли у нас нет.
— Я как все, — после короткой паузы проговорил Лекарь. Стройный, почти субтильный, он казался в этой компании инородным элементом. Парня била дрожь, в растерянных близоруких глазах метался неприкрытый страх, казалось, он сейчас заплачет или разразится истерикой. — Как все, — повторил, почти прошептал, Лекарь.
— "Как все", — передразнил Хват. — Связался чёрт с младенцем, не хотел же я тебя брать, не место тебе среди таких, как мы. Делал бы тайком свои аборты. Ладно, чего уж тут. Ты готов, старик?
Эдди кивнул.
— Мне надо десять, от силы двенадцать минут. Подумай ещё раз, Хват — ведь это верная смерть. Если не воткнёмся во что-нибудь и не сдохнем от перегрузки, то очнёмся где-нибудь у чёрта в заднице. Возврата в обитаемую часть галактики оттуда не будет, там все и загнёмся, только загибаться придётся медленно. И, наверное, мучительно.
— Что ж, значит, помучаемся, — сказал Хват и внезапно расхохотался. Полчерепа, открыв от недоумения рот, уставился на него и вдруг захохотал сам или, скорее, захихикал с тонкими повизгиваниями и всхлипами.
— Помучаемся, — давясь, выговорил он. — Гы-гы-гы, точняк, ребята, помучаемся, такая мать на хрен. Эй ты, красавчик, ты тоже непрочь помучиться, а? Покривляться в руках у костлявой. И ты тоже небось непрочь, старая падаль, а? Нет, ну смешно, скажи, Хват, ведь смешно, правда, Хват?
Капитан резко оборвал смех, и в следующую секунду как по команде заткнулся Полчерепа.
— Давай, старина, — коротко бросил Хват.
Старый Эдди грохнул кулаками по панели, его пальцы вновь забегали по клавиатуре. И когда на мониторе появилась надпись "Введите координаты", Эдди вбил в панель клавишу с изображённой на ней горизонтальной восьмёркой. Монитор мигнул. "Подтвердите случайный выбор координат", — зажглась надпись на нём. Пилот выдохнул и повернул голову к капитану.
— Давай! — проревел Хват.
Эдди саданул кулаком по кнопке подтверждения. Корабль вздрогнул, потом задрожал всем корпусом, и в следующий момент на команду обрушилась начальная перегрузка. "Синяя птица" рванулась в пространство, перегрузка начала стремительно нарастать, вдавливая тела экипажа в кресла, вбивая им обратно в глотки рвущиеся из них хрипы и стоны. Когда она достигла десятикратной, Эдди потерял сознание. За ним один за другим перестали воспринимать действительность остальные.
Хват пришёл в себя первым. Несколько секунд ушло на попытки сфокусировать сознание. Когда это, наконец, удалось, первые радостные мысли о том, что он жив, немедленно сменились гораздо менее оптимистичными.
— Множественные повреждения корпуса, — бесстрастно вещал механический голос, сопровождаемый вспышками аварийного освещения и прерываемый пронзительными раскатами зуммера общей тревоги. — Разгерметизация секторов два, три, четы… Состояние маршевых двигателей — аварийное. Состояние отражателя — аварийное. Состояние систем регенерации и очистки — ава… Уровень радиации во внутренних помещениях впятеро превышает нор… Экипажу рекомендуется срочно покинуть корабль. Повторяю: экипажу реко…
Усилием воли Хват подтянулся на подлокотниках, расстегнул ремни и, превозмогая боль, встал. Искусственная гравитация, по крайней мере, работала, и, с трудом сдержав стон, Хват двинулся к Полчерепа. Струйка крови стекала у того изо рта на подбородок, но гигант явно был жив: он тяжело и натужно дышал, натягивая на вздохе пристяжные ремни бочкообразной грудью. Хват обернулся к пилоту. Эдди обмяк на ремнях, руки бессильно свисали вниз, голова безжизненно моталась на тощей стариковской шее. Позабыв о боли, Хват рванулся к нему, схватил за запястье и принялся нащупывать пульс.
"Только не Эдди, — лихорадочно думал он. — Кто угодно, только не Эдди. Со стариком у нас ещё есть шанс, а без него все мы всё равно, что покойники".
