— Да.
На Шалу было не похоже — она ничего не рассказывала Лии о своём вечере с Кириллом. Наверное, это лень что-то говорить.
На балкон к Кириллу зашла Глория.
— Может это и есть моя главная глупость в жизни, но я очень люблю людей, точнее они меня забавляют. Как-то меня пытались дразнить эгоисткой, но это бесполезно, мне плевать.
— Понимаю, со мной то же самое. Я выхожу утром из квартиры, иду на работу, как всякий порядочный человек. А вечером попадаю в движение. У меня не хватает времени на девушек, потому что я весь вечер гоняюсь за наркотой. Я ищу того, кому нужно «лекарство», пробиваю его, отбиваю себе немного, ну ты понимаешь, и потом лечусь с друзьями. Но она хочет, чтобы я постоянно был рядом.
— Как ты так живёшь?
— Мне это нравится. В смысле, мой мир, я в нём.
— Но ты же сам понимаешь, что это всё не по-настоящему, что это не реальность.
— Знаю, реальность мне тоже нравится, я люблю общаться с людьми. Но тут суета, а там я — король. Я ничего не хочу менять. А она — моя королева. Но только там, она не понимает этого. В реальности мы — чужие.
— Ты очень интересный. Ты просто меня поражаешь своими мыслями. Может быть, если б всё сложилось иначе, у нас могло что-либо получиться.
— Ты ненавидишь мужчин?
— Я ненавижу женщин, хотя рада, что являюсь таковой. Все бабы — сплошное гнильё. Но их безграничной зависти и на мизинец мой не хватит. Я обожаю мужчин, я обожаю тебя, — при этом она взяла Кирилла за руку.
— Я знаю, ты… — она перебивает его и целует, — он отвечает нежностью.
Он был таким милым. Жгучие чёрные волосы, карие глаза и куча странных замашек. Он курил дурь и потом ходил гулять в лес, чтобы думать о себе. У него за всю жизнь было всего две девушки, так, несерьёзно. Наверное, это и привлекало в нём Глорию — он её не хотел. И вообще, он всё время говорит про эту Шалу. Что он в ней нашёл?! А может, Глорию интересовала его загадка. Поразительный человек.
Напоследок он сказал только одну фразу, о которой Глория вспоминала потом и в автобусе, и в самолёте.
— Я чувствую, как я умираю: внутри меня распадается орган на мелкие кусочки. Кто-то зовёт его душа, кто-то Вселенная. Это просто.
* * *
Дёма смотрел на какую-то странную картину. На ней были изображены непонятные существа — то ли люди, то ли эльфы. Одни бесполые и лысые, другие — с длинными волосами и светящимися глазами. Дёма хотел спать. Люди вокруг тоже выглядели сонными. Во время того, как двое зрелых мужчин что-то обсуждали и наклонились перебрать какие-то, уверен, весьма важные для них бумаги, Дёма рассматривал — не выделяются ли из-под брюк у них трусы.
Сейчас он встанет с этого скучного мягко-коричневого дивана. И пойдёт на остановку.
В маршрутном такси будут ехать скучные, как этот диван, люди. И вот заходит она. На несколько секунд Дёма представляет себе, что это его двойник, только в женском обличье. Она взвешенно разглядывает всех людей. И с таким же презрением в глазах замечает, какие они никчёмные. Она смотрит на Дёму, замечает, что он смотрит на неё. «Кажется, я ей нравлюсь». Её русые локоны блестят на солнце, что пробивается через стекло. У неё тупой формы, довольно большой нос и серые глаза, спрятанные в густо накрашенных ресницах. У неё пухлые губы. На них нет помады. «Мне думается, что её зовут Глория». Их мимика одинакова. Он наблюдает за собой со стороны. Взгляд её внимателен, но совершенно безразличный. «Глория — вы прекрасны» — смешалось у Дёмы в голове.
* * *
Лия вошла в комнату, где Кай уже лежал под одеялом.
— Я к тебе.
— Я уже думал ты не придёшь, — с огорчением произнёс он.
— Спать?
— Да, не могу, устал очень.
— До рассвета осталось всего лишь несколько минут, я хочу встретить его с тобой.
— У нас с тобой ещё столько рассветов впереди, давай сегодня поспим, — Кай настаивал на своём.
— Ну, давай.
Лия сняла джинсы и полосатую майку. Потом подошла к журнальному столику, который стоял рядом, и взяла с него невероятно широкую белую футболку.
Она повернулась к Каю спиной: «Погладь мне спину». И он запустил под одежду руку, скользя подушечками пальцев по коже Лии. И с каждым движением он всё больше приближался к ней. И вот прилип к ней.
