– Да, она и раньше так делала. Я читал об этом в других рапортах. Но каково ваше впечатление о ней?
– Она действительно волшебница. Я не смог устоять перед ее чарами. Есть в ней нечто особенное, какое-то только ей присущее очарование.
– Волшебница. Чары. – Алек сделал несколько пометок. – Так вы остались довольны свиданием?
– Я… э… не знаю. – Лейтенант продолжал мять в руках треуголку. – Я совсем ничего не помню.
Алек нахмурился. В каждом рапорте слово в слово повторялось то же самое. Ни один из офицеров не мог вспомнить, что именно произошло после того, как они повстречали обольстительную шотландку. Однако все они упоминали о поцелуе, после которого засыпали или теряли сознание. Алек подозревал, что девушка пускала в ход какое-то зелье. Когда ее жертвы приходили в себя, они обнаруживали оставленную девушкой белую розу и отсутствие важных документов.
Герон пожал плечами:
– Когда я проснулся, ее и след простыл. Перо вновь заскрипело по бумаге.
– Эта девушка умна, лейтенант. Никто из офицеров не знает, кто она такая, и не может описать, ни как она выглядит, ни что именно с ними произошло. Все они сбиты с толку. Она ловко делает вид, что владеет тайной магией, – произнес Алек. – Даже бывалые солдаты поверили в это. Продолжайте. Что-нибудь пропало из вашей палатки?
– Карты и шоколад.
– Что? – удивленно переспросил Алек.
– Я составил для генерала Уэйда схемы дорог, которые строят на Северном нагорье его отряды. Так вот, эти схемы пропали, равно как и банка с шоколадной крошкой. У нас в семье все очень любят горячий шоколад, и мы предпочитаем – не сочтите за лесть – шоколад мануфактуры Фрейзера. Он самый вкусный из тех, что я знаю.
– Спасибо. Я сообщу своей семье о ваших лестных отзывах. – Алек принялся перебирать лежащие на столе бумаги, не желая упоминать о собственной незначительной роли в торговой деятельности семейства Фрейзеров. – А откуда вы знаете, что именно эта девушка забрала ваши вещи?
В этот момент раздался стук по деревянному шесту, установленному у входа в палатку, и Алек оторвался от бумаг. Лейтенант тоже обернулся.
Откинув полотнище, закрывающее вход, в палатку вошла женщина. Укрываясь от ветра и дождя, она с головой закуталась в толстый шотландский плед, из-под которого выглядывало поношенное зеленое платье. Держа под рукой корзину, полную сложенного постельного белья, она заговорила на гэльском языке и указала сначала на кровать, а потом на корзину. Ее рука была затянута в побитую молью перчатку-митенку.
– Это прачка, – пояснил лейтенант. – Я видел ее здесь в лагере. Вполне безобидная, но, по-моему, немного не в себе.
– Я понял. Мисс, не могли бы вы прийти немного позже? – Алек по привычке встал со стула, как делал всегда в присутствии женщины.
Но прачка не обратила внимания на его слова и вошла в палатку, бормоча что-то на своем наречии и махнув рукой. Очевидно, она давала понять, что много времени ей не потребуется. Стряхнув с капюшона дождевые капли, она подошла к узкой кровати, поставила на пол корзину и принялась снимать постельное белье.
– Мисс, мы заняты, – произнес Алек, опускаясь на стул.
– Она не понимает английского языка, – сказал лейтенант. – Несколько местных женщин выполняют в лагере работу по хозяйству, но ни одна из них не говорит по-английски. Они неплохо делают свое дело. Одна беда – приходят и уходят, когда им вздумается, не соблюдая при этом никаких приличий.
Тем временем женщина копошилась возле кровати, напевая что-то себе под нос. Она оказалась на редкость неуклюжей. Уронила на пол чистое белье, а потом подняла его и отряхнула от грязи. Алек не мог рассмотреть ее лица, но под мешковатой одеждой вырисовывалась весьма недурная фигура. Возможно, женщина была вовсе не такой полной, как показалось вначале. А на мгновение мелькнувшее из-под капюшона симпатичное лицо говорило о том, что его обладательница довольно молода.
Женщина тем временем взяла из корзины чистую простыню, встряхнула ее и застелила матрас. По палатке распространился свежий аромат, прогнавший запах земли и травы.
– Мисс, – снова начал Алек, – пожалуйста… – Но женщина не обратила на него никакого внимания.
