Я не думаю, что полицейские намеревались добиться именно такого результата – так филигранно рассчитать столкновение было практически невозможно. Скорее, они хотели для начала раздавить машину, словно пустую консервную банку, и только затем разобраться, чьи останки находятся внутри.
После того как переднюю часть такси укатало в асфальт огромными колёсами броневика, задняя часть машины резко пошла вверх.
Ремень безопасности спас меня, смягчив удар, но стойку, к которой было прикреплено его основание сплющило в гармошку, после чего ремень лопнул, словно перетянутая струна и моё ничем не удерживаемое тело подалось вперёд.
Голова больно ударилась о крышу, но на такие мелочи я не стал обращать внимания, потому что в данный момент хватало проблем посерьёзнее. И быть может впервые за вечер я не пожалел, что воспользовался услугами «Белого Джонга».
В «сурте HS» кроме водителя помещается ещё восемь полицейских в полной боевой амуниции. А это достаточно серьёзное боевое соединение чтобы нейтрализовать даже пару нормальных НОЙМов, не говоря уже об одном неполноценном.
Если бы не психостимулятор, у меня вообще не было бы ни единого шанса. Впрочем, и с ним тоже. Один пистолет с парой обойм, тело, потерявшее большую часть имплантатов и явно невыгодная позиция сводили на нет даже незначительное преимущество в скорости, полученное благодаря дозе этой турбореактивной дряни.
Однако каким бы дерьмовым раскладом ни награждает его величество Случай, всё равно приходится играть по его правилам. Так как, во-первых, последние три года НОЙМов вообще не брали в плен, а во-вторых, это неожиданное нападение из засады уже изначально было рассчитано на то чтобы уничтожить всех кто находился внутри машины.
В ушах всё ещё стоял скрежет сминаемого металла, отчаянный визг тормозов и звон разлетающихся осколков стекла, а тело уже действовало в автономном от сознания режиме.
В каждом борту бронетранспортёра было по паре бойниц, из которых очень удобно вести огонь на поражение. Если бы полицейские сразу же изрешетили такси несколькими длинными автоматными очередями, я бы даже не успел ничего предпринять. Но одно дело – авария с парой трупов, и совсем другое – бойня на оживлённой улице. Нет, им явно не нужны были лишние проблемы, вой в прессе и негодующие крики возмущённых обывателей, поэтому два автоматчика взяли под контроль боковые двери такси (единственное место, откуда я мог появиться) а остальные начали выскакивать из бронемашины.
Пересечение в одной точке пространства судьбы, времени, случайных обстоятельств и фатального рока привело к тому, что у меня появился мизерный шанс. Я даже ещё не подозревал о нём, однако звериный инстинкт самосохранения заложенный в каждом из нас на уровне генной памяти дал отмашку – и выстрел стартового пистолета ознаменовал начало ещё одной Игры.
Игры, в которой нет ни права на ошибку, ни тем более бонусов в виде дополнительных попыток.
Одна жизнь.
Одно сердце.
Одна голова.
И всего одна пуля, которой ничего не стоит превратить нормального взрослого человека в бесформенный кусок материального ничто.
Крышу такси смяло так сильно, что лёгкий металл лопнул. Консервную банку достаточно тяжело открыть, если она не повреждена, но сделайте в ней небольшую пробоину – и задача существенно упростится.
Обычному человеку такое наверняка пришлось бы не по плечу, но НОЙМ тридцать третьего уровня, заряженный психостимулятором и сумевший сохранить кое-что из своих прежних навыков, справился с нелёгкой задачей.
Я присел, закрыв голову руками, так что выставленные вперёд локти образовали некое подобие конуса направленного остриём вверх. Кевларовые наколенники и налокотники, вшитые в одежду – обязательный атрибут каждого уважающего себя НОЙМа. Поэтому я не боялся повредить руки.
А впрочем, когда речь идёт о жизни и смерти остальные страхи сами собой уходят на второй план.
Словно тугая пружина, ноги резко распрямились – и тело пошло вверх. Удар кевларового тарана был настолько мощным, что лёгкий металл разошёлся в стороны выпустив наружу не человека и даже не НОЙМа, а скорее дикого зверя, со всей неукротимой яростью природной натуры цепляющегося за жизнь.
