Маршрут мужчин пролегал мимо Арены.
Огромное круглое здание с мощными стенами и пестрыми штандартами и флагами являлось любимым местом развлечения у всей без исключения публики Имперского города. На Арене каждую пятницу проходили бои. Обычно в дни состязаний квартал заполнялся так плотно, что трудно было передвигаться и даже дышать. Но до пятницы приходилось еще два дня, и поэтому территория вокруг Арены почти пустовала. За исключением стражи и участников боев. Некоторые из них проводили свои тренировки прямо на воздухе. В отведенных специально для этого участках, похожих на загоны для скота.
Кто-то тренировался поодиночке. Упражнялись в стрельбе, боролись на мечах и топорах с придуманным противником. Большинство борцов Арены облачились в специальные доспехи. И это несмотря на стоящую жару. Но кроме одиночных тренировок борцы проводили между собой и небольшие спарринги. Сражение с оружием и в рукопашную, один против одного и группа на группу. Тренируются без сна и отдыха. И все для чего? Чтобы порадовать толпу, заработать немного деньжат и попытаться осуществить заветную мечту стать Великим Чемпионом Арены.
Однако сам Винс глядел на происходящее без особого восторга. На Арене парню удалось побывать всего раз. И впечатления оказались не на высоте. Кровь, страдания бойцов и рев взбесившейся толпы, требующей зрелищ и как можно больше крови. Мерзость. Сам Винс кровь не любил, едва перенося ее на дух. А уж при виде залитой кровью арены вору становилось дурно.
Другое дело его спутник. На сражения бойцов Леон глядел с разинутым ртом. Стараясь не пропустить ни одного движения. Ловя глазами каждый удар, взмах. За последние годы Гусак не пропустил ни одного сражения. И сейчас не удержался, что бы поделиться с товарищем своей радостью.
- В пятницу состоится бой на звание Мирмидонца! - с горящими глазами и сбивающимся дыханием поведал он. - Конечно, до боя на звание Чемпиона это не сравнится. А уж ежегодным поединком с Великим Чемпионом Арены и подавно. Но тем ни менее бой обещает быть жарким. Ты только себе представь. Желтая команда выставляет от себя парня, служившего раньше Клинком1. Такой любого в фарш превратит. Клинки парни суровые, с ними даже гвардейцы не желают связываться. Чего говорить подготовка у них тоже суровая. Но так просто команды синих не сдастся. Ты даже представить себе не можешь, кто выступит от них.
Разумеется, Винс не мог себе представить. Даже не пытался и вовсе не горел желанием продолжать слушать нудный треп о том кто лучше. Чья техника эффективней, какое оружие следует выбирать, какие стойки имеются в фехтовании и наконец, запоминать всю иерархию бойцов Арены. Но спорить, а тем более возражать Гусаку не имело смысла. Если Леон чем-нибудь увлеченно рассказывал, то обязательно доводил до конца. Поэтому вместо того чтобы спорить, Винс просто изредка кивал, делая вид, что продолжает слушать приятеля.
- Я же говорил, что тебе не удастся угадать! - воскликнул победно Гусак. - И понятно почему. Никто не ожидал увидеть среди Кровопускателей1 данэра. Представь себе только: темный эльф с необузданной яростью и силой и хладнокровный выносливый имперец, закаленный в многочисленных боях! Кто их них одержит вверх над противником? Никто не знает. А ставки просто зашкаливают. Кстати, может поставить десяток золотых на данэра? - предложил вовсе не случайно Леон.
Ожидавший такого поворота событий, Винс категорично помотал головой.
- Ты прав, - согласился Гусак. - Лучше поставлю на Клинка. Эти парни справятся с кем угодно. Куда какому-то вшивому "темному" до солдата Империи.
- И думать забудь. - Пригрозил строго Винс. - Пошли. Надо скорей отсюда выбираться пока тебе не снесло голову окончательно.
Схватив приятеля, Винс буквально силой поволок сопротивляющегося парня прочь от Арены. Гусак скулил, канючил и сквернословил, но ничего не мог поделать. Винс угрожающе щекотал бок Леона острым лезвием ножа.
Холодная сталь приводила в чувства лучшего всего.
Еще долго Леон недовольно косился на товарища, никак не желая простить такого с ним обращения. Ноздри Гусака раздувались, грудь вздымалась, а маленькие глаза суетливо бегали. Однако постепенно Гусак стал приходить в чувства. Арена осталась позади. И что-либо менять было уже поздно.
