В начале того же года Даль отверг еще одну главную роль: в телефильме М. Козакова «Безымянная звезда» он должен был играть Марина Мирою. Козаков очень хотел, чтобы эту роль сыграл именно он, однако Далю сценарий не понравился. Эту роль в картине сыграл Игорь Костолевский.
Между тем предложение своего давнего знакомого, режиссера с «Ленфильма» Евгения Татарского (они вместе делали «Золотую мину»), актер не отверг. В его новом телефильме Далю предстояло сыграть принца Баккардии Флоризеля. Съемки картины проходили в Сочи. Рассказывает Е. Даль: «Сочи. Море. Солнце. Все в приятной расслабленности — покупаться, позагорать. Съемки в ботаническом саду — павлины, цветы — все дивно красиво. Я пришла на съемку на второй день — там странная обстановка. Все дерганые, все нервничают. Меня отводит в сторону режиссер Е. Татарский: «Лиза, Олег там в автобусе что-то капризничает — посмотри, что можно сделать». Вхожу в автобус.
Олег сидит серый. Сделать ничего нельзя. Спрашивать тоже нельзя. Сам возвращается на площадку, и все делается ясным: костюм спереди на булавке, сзади горбится. И это принц Флоризель, о котором говорят, что он самый элегантный человек в Европе. Олег пытается объяснить: костюм должен быть таким, чтобы, посмотрев по телевизору, завтра же взяли эту моду. Такого принца не было, эпоха неизвестна, фантазируй сколько хочешь. Вместо этого все из подбора, старые, пыльные, «играные» вещи, не всегда по размеру. На помощь пришла Б. Маневич, художник-постановщик «Ленфильма», много работавшая с Олегом. Она показала фактуру Олега, освобождая ее от затиснутости в неуклюжие, неинтересные и громоздкие вещи. Успокоившись, Олег начинал шутить: «Вы что же, хотите, чтобы я принца играл или Жоржика из Одессы?»
Другой участник съемок — актер И. Дмитриев — вспоминает: «Как-то мы делали одну сцену «восьмеркой», когда диалог снимается из-за плеча сначала одного, а потом другого актера. Уже отсняли Олега и начали меня — из-за его плеча. Я обращаюсь к Флоризелю-Далю и говорю: «Принц, я должен отомстить за смерть брата». А он в кадре, при включенной камере мне отвечает: «Игорь Борисович, вы купили что-нибудь нам на ужин? Съемка закончится, нам же жрать будет нечего!» — «Стоп! — говорит режиссер. — Замечательно!». — «Что замечательно? Вы не слышали, что сказал Олег?» — возмутился я. «Игорь Борисович, у вас от неожиданности так сверкнул глаз, вы иначе никогда бы это не сыграли», — лукаво ответил Даль».
А вот как вспоминает о Дале режиссер фильма Е. Татарский: «Олег старался избегать публичных мест. Один раз мне сказали, что он напился, во что я не поверил, поскольку знал, что сейчас он как раз не пьет. На это мне возразили: «А знаешь, что он час назад выкинул? Плюхнулся в воду в джинсах, в часах, ботинках, не раздеваясь. И поплыл в море». Я аккуратненько звоню Лизе: «Как дела, Лиз? Что делаете?» — «Сидим, чай пьем. Олег вот тут искупался, а вода холодная…» — «Лиз, а он… трезвый?» — «Да, да, заходи, он сам тебе все расскажет». Поднимаюсь в их гостиничный номер. Рассказывает: «Я не пошел на гостиничный пляж, а ушел далеко, к другому санаторию. Прогуляться захотелось. А холодно, сижу себе в курточке. И вдруг как налетели какие-то бабы! «Даль! Олег Даль!» И меня так это разозлило: «Да пошли вы все!» — и в море. Выплыл у гостиницы «Ленинград», вышел на берег и пошел в номер…»
Первоначально фильм назывался «Клуб самоубийц, или Приключения одной титулованной особы». Однако кому-то из руководства такое название не понравилось, да и сам сюжет вызвал нарекания. В результате картину мариновали в течение года, и только в 1980 году она вышла на экран под названием «Приключения принца Флоризеля». На мой взгляд, это одна из лучших картин, в которых сыграл Даль.
К моменту выхода фильма на экран артист пребывал в подавленном настроении. Его травля на «Мосфильме» продолжалась, тут еще начало сдавать здоровье: сердце, легкие… В. Трофимов вспоминает: «С горечью вспоминается наша последняя встреча. Весной 1980 года я приехал к нему со сценарием об А. Блоке. Дверь открыл измученный, с запавшими глазами человек, в котором было трудно узнать лучистого, всегда элегантно-подтянутого Даля. Разговор был тяжелый. «Я очень хочу, но, наверное, не смогу взяться за ту работу… Я не могу пока ничем заниматься… Они добили меня…» Слово за словом выдавил я из него возмутительную историю травли актерским отделом «Мосфильма». Как был раним этот гордый человек…»
