Тут Инг задумался, а не может ли быть незамеченной дыры в четырехкратно проверенной системе контроля, дающей доступ в трубу? Но со времени проявления первых признаков тревоги эту линию проверяют непрерывно. Нет ни малейшей вероятности, что дыра избежала инспекторов. Нет, — причина здесь, внутри. Активность чистильщиков повышалась, причем в определенном темпе.
— Условия программы? — спросил Инг.
— Передача пока еще Хорф-положительная, но мы не обнаружили прохода в подпространство.
— Время?
— Восемь минут до окончания программы.
— Активность чистильщиков возрастает, — сказал Инг. — Каков уровень загрязнения?
После небольшой паузы он получил ответ:
— Нормальный.
Инг покачал головой. Монитор, ведущий постоянный учет собранного чистильщиками мусора, не должен был показывать норму, ввиду такой большой активности.
— Что с передатчика слышно в Море ясности? — спросил Инг.
— Все еще включен и полон инспекционного оборудования. В последнем докладе по нему ничего нет.
— В Амбриуме?
— Инспекционные команды выехали, ожидаются обратно в тест-фазе к 0900. Ты не думаешь, что надо бы и нам приказать отключиться для полной очистки?
— Пока нет.
— Мы еще должны учитывать бюджет, Инг. Помни об этом.
«Ха! — подумал Инг. — Не похоже на Посса — беспокоиться о бюджете при подобной аварии. Он что-то пытается мне сказать?»
Как там в «Руководстве»? «Хороший ремонтник помнит о стоимости, сознает, что потерянное время и замена оборудования являются факторами серьезного беспокойства для компании Хейфа».
Тут Инг задумался, а не приказать ли открыть трубу для полной инспекции. Но трубы в Море ясности и Амбриуме ничего не прояснили, а время на очистку от загрязнений БЫЛО дорогостоящим. Впрочем, это были более старые трубы. В Море ясности — первая из построенных. Они были меньше, чем в Море нектара, и проще заперты. Но их лучи справлялись ничуть не лучше, чем в трубе под Морем нектара, с ее чудовищными размерами и более обширной предохранительной системой.
— Будь наготове, — сказал Вашингтон. — Мы начинаем рассчитывать импульс для программы.
Во внезапной тишине Инг увидел, что луч зарябил. Биение прошло по всем двенадцати километрам трубы, словно пурпурная волна, пробежав всю длину где-то за две тысячные секунды. Это было нечто настолько быстрое, что визуально оно фиксировалось уже ПОСЛЕ того, как произошло.
Инг встал и начал анализировать увиденное. Луч выглядел чистым — идеальный бросок… за исключением одной маленькой вспышки возле дальнего конца и другой, около середины. Маленькие вспышки. Послеобраз был в форме иглы, неподвижный… заостренный.
— Как оно выглядело? — спросил Вашингтон.
— Чисто, — ответил Инг. — Получилось?
— Проверяем, — сказал Вашингтон, потом добавил: — Ограниченный контакт. Очень мутно. Около тридцати процентов… только-только, чтобы подтвердить, что контейнер все еще там и его содержимое, кажется, живо.
— Он на орбите?
— Кажется да. Нельзя быть уверенным.
— Дайте мне несколько чистильщиков, — потребовал Инг.
После небольшой паузы Вашингтон воскликнул:
— Проклятье! Мы лишились еще двух!
— Точно двух?
— Да. А зачем тебе это?
— Пока не знаю. Ваши приборы регистрируют отклонение луча от столкновения с двумя чистильщиками? Какова суммарная энергия?
— Все думают, что это из-за чистильщиков, — проворчал Вашингтон. — Говорю тебе, они не могли. Они полностью в ФАЗЕ с лучом, и при столкновении просто добавляют к нему энергию. Они НЕ мусор!
— Но действительно ли луч съедает их? — спросил Инг. — Ты же видел аномальный доклад.
— Ох, Инг, давай не лезть в это опять. — Голос Вашингтона звучал устало и раздраженно.
Упрямство Вашингтона привело Инга в замешательство. Это не было похоже на Посса.
— Конечно, — сказал Инг, — но что, если они отправляются куда-то, где мы не можем их увидеть?
— Перестань, Инг! Ты ничем не лучше других. Если мы и знаем такое место, куда они НЕ ходят, то это подпространство. Во вселенной не хватит энергии, чтобы отправить массу чистильщика «за угол».
— Пока эта дыра на самом деле существует в наших теориях, — сказал Инг. И подумал: «Посс пытается что-то мне сказать. Что? Почему он не хочет говорить прямо?» Он ждал, размышляя над идеей, мелькнувшей на краю его сознания — общее представление… Что это было? Какая-то полузабытая ассоциация…
