— Вы как будто с другой планеты сюда прилетели, — заметил он.
Марина кивнула:
— Так и есть! Я всегда думала, что знаю Москву, как свои пять пальцев, а оказалось, что я ее совсем не знаю. Гоголевский бульвар, Патриаршие пруды, переулки рядом со Старым Арбатом — это так чудесно!
— Гм… — удивленно проговорил Родион. — В самом деле, чудесно. А знаете, что в этом городе самое чудесное?
Марина покачала головой:
— Нет. А что?
— Вы, — с улыбкой сказал Родион. — Без вас для меня больше нет этого города. Вернее сказать — после встречи с вами Москва стала для меня другим городом. Теперь, где бы я ни был, я буду знать, что на одной из улиц столицы — вы.
— Вы говорите, как поэт, — засмеялась Марина. — У вас, наверное, большая библиотека дома?
— Не маленькая. Кстати, хотите взглянуть?
Марина пристально на него посмотрела.
— Вы что, приглашаете меня к себе домой? — спросила она, прищурившись.
— Приглашаю, — кивнул Родион. — У меня холодильник забит пиццей. Мы славно поужинаем.
— Я не ем пиццу.
— Правда? Вы первый человек в моей жизни, который не любит пиццу. А как насчет сочных ломтиков копченого мяса, оливок и бутылки красного вина?
Марина улыбнулась.
— Звучит аппетитно. А вы далеко живете?
— Да нет, не очень. В Марьиной Роще. У нас там хорошо, тихо. Вам понравится. Правда, из-за нашей пешеходной прогулки я сегодня не на колесах. Но это не страшно, тут легко поймать попутку. Так как, поехали?
Марина немного помедлила, подумала, прикинула и кивнула:
— Давайте.
* * *
Ужинали они уже в спальне. Марина сидела в постели, закутавшись в простыню, с бокалом красного вина в руке. Родион расположился рядом. Он был отлично сложен и почти не волосат — как раз во вкусе Марины.
Последние полтора часа здорово их измотали. Родион оказался хорошим любовником, а Марина всегда была жадной до мужских ласк. Все эти полтора часа они почти не размыкали объятий и отвлекались от ласк только тогда, когда Марине нужно было перекурить.
— А ты хорош, — с улыбкой сказала Марина, глядя на сильное смуглое плечо Родиона. — Я даже не ожидала.
— Это все потому, что я не курю, — пошутил он. — У меня крепкие легкие, и я никогда не устаю.
— У тебя не только легкие крепкие, — заметила Марина и отхлебнула вина.
— Правда? — Родион пожал плечами и насмешливо добавил: — Спасибо за комплимент. Но если ты думаешь, что мы закончили, ты очень сильно ошибаешься.
— Ты еще можешь? — удивленно спросила Марина, отрываясь от бокала.
— Но ведь ночь только началась!
— Ты со всеми женщинами такой? Или это я так на тебя действую?
Родион наклонился к Марине и поцеловал ее в ключицу. Потом провел губами по шее, легонько коснулся мочки уха и прошептал:
— С другими я простой похотливый щен, а с тобой я просто дьявол.
Марина улыбнулась и поежилась.
— Щекотно. Слушай, а у тебя телек здесь работает?
— Зачем тебе телек?
— Люблю поваляться в постели и посмотреть кино.
— Правда? Я тоже обожаю валяться в постели и глазеть на экран телевизора. Это мое любимое занятие. После секса и поэзии, конечно.
Он снова поцеловал ее в ключицу, взял с тумбочки пульт и включил телевизор. На экране замелькали какие-то яркие, бессмысленные картинки, сопровождающиеся ни к чему не обязывающей музыкой.
— Ну вот, сразу нарвались на рекламу, — недовольно проговорил Родион.
— Это не реклама, это видеоклипы.
— Правда? — Родион почесал затылок. — А разве это не одно и то же?
— Темный ты, дикий ты человек! — со смехом сказала Марина.
— Сегодня днем ты то же самое говорила о себе, — напомнил Родион. — Помнишь, когда я водил тебя по московским бульварам, а ты удивлялась каждому дереву и голубю так, будто первый раз в жизни их увидела.
— Это другое, — возразила Марина. — Не все ходят по Москве пешком, но все смотрят телевизор.
— Вовсе нет. Я, например, включаю его только по утрам. Пока пью кофе.
— Тогда почему у тебя телевизор в спальне? — подозрительно спросила Марина. — Ты пьешь кофе в спальне?
— Я пью кофе везде, — ответил Родион. — Кроме ванны и туалета. Ты ведь там уже была и видела — никаких телевизоров там нет.
— С этим не поспоришь, — улыбнулась Марина. — Уж что-что, а болтать ты умеешь, черт языкатый.
