Дорога во все ненастья. Брак - страница 78

Так, что проверка прошла нормально, корректно, спокойно.

И только тогда, когда Сергей уже провожал Лену к выходу, к нему подошла девушка в форменной одежде магазина, что-то прошептала своему начальнику, а потом протянула Лене две, очень аккуратно упакованные сумки.

– Что там? – спросила Лена.

– Все.

И самого лучшего качества.

Лена представила себе глаза Петра и тихо, но твердо сказала:

– Не надо.

– Почему, Елена Захаровна?

– Знаешь, Сережа, я ведь от этих двух сумок лучше жить не стану.

Мой муж – художник. Он вполне может купить мне баночку икры в субботу.

А две банки я все равно не съем. Но, если я возьму эти сумки, он будет недоволен.

Так, что и брать их мне не стоит.

Пока Лена говорила, лицо менеджера переставало быть «топ», а становилось обыкновенным человеческим лицом. Он внимательно слушал Лену, а потом сказал:

– Неужели у вашего мужа, при таких взглядах, нет проблем в наше время.

– Нет, – ответила Лена.

– Может он просто не признается вам?

– Дело не в этом, – Лена улыбнулась, и эта улыбка далась Лене легко и непринужденно:

– Просто, любая проблема такова, какова точка зрения на нее.

– Вам повезло, Елена Захаровна, вы встретили человека, независящего от законов природы. – Нет, Сережа, это природе повезло – она оказалась не такой плохой, какой мы ее для себя придумали.

Уже за порогом магазина, менеджер вновь догнал Лену:

– Елена Захаровна, подождите. Я вызвал для вас нашу машину.

Незачем вам автолайн дожидаться…

…Когда старинная подруга, выросшая в депутаты, устраивала Лену в торговый отдел инспектором, начальник отдела сказал ей:

– Не смотри на то, что зарплата маленькая – главное, что должность выгодная.

Не переживай, на этой должности, ты без куска хлеба не останешься, – а потом добавил:

– С маслом.

Начальник отдела был генералом запаса.

Он пришел из той выдающейся плеяды строевиков либо никогда не воевавших, и тем избавивших Советскую, а потом и Российскую армию от огромных потерь, либо воевавших плохо.

И не избавивших.

Плохое знание военного дела, давало им полное основание полагать, что с остальными задачами они справятся не хуже, и говорить незнакомой женщине: «Ты».

Заканчивая разговор, начальник отдела сказал с некоей укоризой:

– Торговля – это место, где очень серьезно работают.

Но получилось так, что в это же время, Лена повстречала художника Петра Габбеличева, рассказала ему о новой работе и зарплате, и тот сказал ей:

– Не смотри, что зарплата маленькая – главное, чтобы работа тебе нравилась.

Не переживай, на любой должности, я не дам тебе остаться без куска хлеба, – а потом добавил:

– С маслом.

Художник был действующим художником.

Он пришел из той страдающей плеяды художников-алкоголиков, так и не принявших социализм, но не вступивших с ним в открытую борьбу, и тем избавивших и социализм, и себя от больших и маленьких неприятностей.

Или не избавивших.

Непонимание социализма, давало им полное основание полагать, что и еще чего-то, они понять не могут, и говорить дочкам своих знакомых женщин: «Вы».

Заканчивая разговор, художник сказал:

– Торговля – это место, где люди обмениваются желаниями.

Мысли Петра были конкурентоспособными.

«Как будто, в двух разных странах побывала», – подумала Лена, но сказала Петру не это:

– Ты в армии, в каких войсках служил?

– В ракетных, – ответил, несколько озадаченный вопросом Лены, Петр.

– Наш начальник отдела тоже из ракетных войск, – проговорила Лена, и добавила:

– Страна одна, а дети разные.

– Дети? – переспросил Петр, – Наверное, я тоже сын страны.

Хотя я и не давал повода стране усыновлять меня.

– Ты – отпрыск…

…Уже потом, через много лет, когда Лена выйдет замуж за Владимира, она столкнется с третьей страной, самой многочисленной и солидарной, хотя и необъединенной ничем, кроме общего мнения, не имеющего смысла.

Эта, третья страна словами Владимира сказала ей:

– Раз зарплата маленькая, и все берут – то и ты бери.

Не переживай. Не оставаться же на твоей должности без куска хлеба, – а потом добавившей:

– С маслом.

Владимир пришел из той выдающейся плеяды людского большинства, выращенного при помощи идеологий и всеобщего среднего образования, системой, незнакомой с частной собственностью и с частной инициативой.