– Я знаю, как появились вольные территории, – опять перебил брата я.
– Не спеши, мой рассказ будет не о том. Война разбудила в лоэл’ли все самые низменные потребности, но и потом, когда все более или менее успокоилось, страсти, бередящие наши души, не утихли. Ты, наверное, слышал о том, что у каждого более или менее крупного лоэльского поселения была построена деревня, где жили человеческие женщины, призванные удовлетворять естественные потребности лоэл’ли, потом они постепенно сменились полукровками, по сути, нашими же дочерями. Тогда внутренняя обстановка в государстве, которое само по себе еще толком не сформировалось, была очень нестабильной. Одни лоэл’ли хотели официально взять в жены своих наложниц или хотя бы признать рожденных от них детей. Другие, их было большинство, боялись, что мы просто растворимся в людях, утратим чистоту крови, саму свою суть, и предлагали всех людей и полукровок истребить. Вэйон предложил выход, который понравился далеко не всем, но ситуацию все же спас.
– Если ты хочешь рассказать мне, почему на мою невинную просьбу отец так бурно отреагировал, то не трудись, я и сам знаю.
– Опять спешишь, – грустно улыбнулся наследный принц. – Я хочу рассказать об одной главе моей жизни, о которой мало кому известно.
Невольно я заинтересовался. Мой старший брат действительно чрезвычайно скрытная личность, да и вряд ли из-за какого-то пустяка он бы позвал меня в оранжерею. Особенно сейчас.
– После войны с людьми прошло много лет, выросло уже целое поколение полукровок, но волнения среди лоэл’ли еще не достигли критической массы, да и Вэйон не внес свое историческое предложение. К чести своей, скажу, что деревни с женщинами я никогда не посещал, слишком свежа была в памяти еще моя Иракэна, моя жена. Но все же так случилось, что я увлекся одной полукровкой…
– Ты-ы-ы?! Как?
– Просто. Часть молодых полукровок забрали в только что построенный дворец для услужения. И одна из них… Знаешь, я сразу обратил на нее внимание. Такая юная, свежая и пугливая, казалось бы, что общего может быть у принца, который недавно похоронил свою жену и детей, и необразованной получеловечки, но, как потом оказалось, мы были не такие и разные. Сначала Нила стала все чаще проводить ночи у меня в постели, а потом и вовсе поселилась в моих апартаментах.
– Так ты тоже был Отступником? – опешил я.
– Да, хотя это и не афишировалось. А еще у меня хватило ума не заводить детей. Чувствовал, к чему все идет, знал, что ничем хорошим мой роман не закончится… Когда пришло время, я первым лично отвел Нилу в Инкубатор, потому что не мог поступить иначе. Потому что я проклятый наследный принц! И ведь знаешь, она даже не сопротивлялась – знала, что я поступил так, как должен был.
– Но она ведь вернулась?
– Тут мне повезло, Нила и правда вернулась, хотя из первой партии полукровок выжило меньше половины. Только вот это была бледная тень той настоящей Нилы – девушки, которую я знал почти пятнадцать лет. Она ничего не помнила, была непроходимо тупа, но зато исполнительна – идеальная рабыня, но уже не Нила. Пожалуй, только тогда я понял, что наделал, да только ничего уже было не изменить.
– И где теперь эта Нила?
– За твоей спиной, обернись.
Так это же та самая садовница! Я внимательней присмотрелся к девушке. Симпатичная, даже, можно сказать, красивая. Слишком красивая, чтобы заниматься грязной работой в оранжерее.
– Нила всегда любила растения, потому я нашел для нее эту работу, – сказал Тэлиан. – Рядом с собой я ее видеть не мог, но и не хотел, чтобы она стала наложницей кого-то другого.
– Зачем ты мне все это рассказал?
– Чтобы ты подумал. Чтобы не совершал моих ошибок.
– Но что я могу сделать?!!
– У тебя есть время, целых два часа. Если я не ошибся, если дикарка для тебя хотя бы что-то значит, ты что-нибудь придумаешь. – С этими словами Тэлиан развернулся и ушел.
Я опустился на скамейку, прикрыл глаза. Два часа – это так мало, за такой ничтожный отрезок времени при всем желании ничего сделать не получится. Да и что я могу? И вообще, должен ли что-то делать? Я не Тэлиан, не сошел с ума настолько, чтобы увлечься какой-то там ора дэйш’ли!
