– Прекрати, – устало произнес Рэондо. – Отец говорил мне, что и ты, и леди Монтале уже в курсе нашей родственной связи.
– Да…
– Значит, получается, мы сводные братья. Не надо церемоний, ради бога. И на «ты»… Я присяду, если не возражаешь, – и он оседлал стул, повернув его задом наперед.
Монтале с любопытством посмотрела на принца. Его сходство с Эвердейлом бросилось ей в глаза сразу же, как только он вышел на свет. Хотя, конечно, эти двое на близнецов совершенно не походили. Правда, в законнорожденном сыне Руина Армана было чуть меньше утонченности и чуть больше жесткости, чем в первенце Морганы, но здесь, должно быть, сказывалось воспитание при дворе, где никому палец в рот не клади. Девушка никогда не видела жену правителя Провала, мать Рэондо, но теперь немедленно догадалась, что принц просто очень похож на свою матушку. Ни Руину, ни Катрине это не приходило в голову, обоим казалось, что сын – просто вылитый отец. Но те мелкие черты, которые отличали Катрину от Морганы, отразились в Рэондо и стали заметны, как только его удалось сравнить с Эвердейлом.
Принц был одет во все черное – так же, как одевался и отец – и, хотя постарался выглядеть поскромнее, на нем и сейчас было надето столько драгоценностей, что хватило бы на покупку целой деревни с угодьями. Держался он непринужденно – сразу видно, что придворная жизнь его закалила.
– Рад познакомиться, Монтале, – сказал старший сын Катрины, глядя на девушку. – Ты очень похожа на тетю… В смысле, на свою маму. Меня зовут Рэондо.
– Как я понимаю, ты – наследный принц Провала?
– Именно так.
– Будешь чай? – спросил Эвердейл, вынимая еще одну чашку из серванта.
– Конечно. С удовольствием, – только сейчас близнецы заметили, что Рэондо довольно хмур.
Чайник снова был наполнен водой из огромного котла, висящего над огнем. Пламя поддерживало заклинание, поэтому дым не докучал даже сидящим на кухне, а уж в столовой – тем более. Эвердейл вынул из духовой печи огромный пирог – в целый лист, пышный и ароматный, – который поставил печься пару часов назад. Умело и ловко располосовал его на куски, предложил принцу. Тот не стал чиниться.
– Отличный чай. И пирог хорош, – сказал он.
В столовой вновь воцарилось тягостное молчание.
– Ты пришел познакомиться? – не выдержала Монтале.
– И познакомиться тоже. Но не это главное. Видишь ли, сейчас мой… то есть наш отец ведет войну с Серым Орденом. Ты слышала о таком?
– Я слышал, – сказал Эвердейл. И пояснил сестре: – Это Орден серых магов. Изначально они просто боролись за выживание, но потом, окрепнув, стали стремиться к влиянию и власти. Дошло до войны с Асгерданом.
– Кто победил?
– Естественно, Асгердан. Но кое-что от Ордена осталось, и теперь он, возродившись, решил попробовать повоевать с Черной стороной, так?
– Не совсем, – Рэондо добавил в чай на две ложки сахару больше, чем хотел и, досадливо поморщившись, отодвинул ее от себя. Брат подал ему другую. – Они воюют с отцом. Он, видишь ли, двадцать лет назад сумел раздобыть их архив. Они тогда попытались его убить. А теперь захватили маму и брата. То есть маму-то они уже отпустили.
– И чего же добивается Орден? – построжел Эвердейл.
– Чтоб отец сдался. Он велел мне обязательно зазвать вас обоих в замок, поскольку в опасности сейчас все серые маги, которые не готовы вступить в Орден. Ты ведь не готов, верно?
– Верно. На фига мне это надо.
– Да и мне тоже ни к чему, – Монтале стала очень серьезна. – Впрочем, думаю, и я им не очень-то нужна. Как я понимаю, у меня все равно нет способностей к магии.
– Их не может не быть, – возразил Рэондо. – При таком-то отце… Словом, я хотел пригласить вас в замок, но теперь… Теперь, говоря откровенно, уже начинаю сомневаться, стоит ли это делать.
– А что, собственно, случилось? – осторожно спросил Эвердейл.
– Дело в том, что… Сегодня кто-то покушался на моего отца. Он, видимо, ненадолго вернулся в Провал, и на него немедленно совершили покушение. – Принц смотрел в стол. – Успешное.
– Властитель мертв? – его собеседник даже чуть привстал.
На секунду в комнате воцарилось молчание, еще более неловкое, чем в прошлый раз.
