— Ну да, я хотел бы работать в Большом Суре, но это вотчина Рэйчел. Насколько я понимаю, она меня там не потерпит.
— Ты так считаешь?
— Я не знаю, ведь она не говорит. Ты ее лучшая подруга. Ты знаешь ее мнение. Как ты думаешь, она захочет сделать еще одну попытку?
Кэтрин подняла вверх руки:
— Не мне об этом говорить.
— Но ты ведь ее хорошо знаешь. Хотя бы намекни.
— Еще одну попытку — в смысле снова жить вместе? — осторожно спросила она. — Снова пожениться?
— Да, снова пожениться, — подтвердил Джек, так как сегодня был день сюрпризов. У него екнуло сердце, когда Кэтрин озабоченно нахмурилась. — Ну давай, говори как есть. Я ведь уже большой мальчик.
— Да нет, тут дело в другом. Один кризис миновал, но второй все еще продолжается. Ты хочешь вернуть ее, основываясь на воспоминаниях о том, как все было в лучшие времена. Но что, если такого больше никогда не будет? Что, если Рэйчел хоть и очнется, но не сможет ходить или говорить?
— Мы через это уже прошли.
— Что, если у нее поврежден мозг и она не сможет нормально мыслить? Что, если она перестанет понимать, как писать картины? Или как варить обед, водить машину, мыться?
— Почему тебя все время преследуют подобные мысли?
— Потому что отчасти мы любим Рэйчел именно за это.
— Но почему ты такая пессимистка?
— Я не пессимистка! — почти закричала она, но тут же взяла себя в руки. — Не пессимистка, но могу ею стать, — уже спокойнее сказала она. — Через месяц или через год вполне может оказаться, что рак не удалось полностью победить и опухоль снова растет. В первые год или два я ударялась в панику каждый раз, когда чувствовала боль, но потом решила надеяться и верить, что доживу до старости. Но здесь нет никаких гарантий. Если я свяжу с кем-то свою жизнь, он должен будет об этом узнать.
Ах вот оно что! Теперь Джек все понял. Кэтрин говорит ему то, что должна сказать Стиву Бауэру. Джек подумал, что у Рэйчел еще более драматичная ситуация. Если однажды у Кэтрин начнется рецидив, то все-таки есть надежда, что рак снова удастся вылечить, наступит ремиссия и хотя бы какое-то время можно будет жить нормально. Если же Рэйчел перестанет соображать, то не будет абсолютно ничего.
Впрочем, нет, неверно. Кое-что все же будет. Но по-другому.
Наверное, это стало бы похоже на то, как у Дункана с Верой. После аварии их жизнь изменилась. Дункан сменил профессию, научился работать по дому. Ради любви к Вере он даже практически отказался от общения с другими людьми.
Если уж этот старый увалень смог так поступить, Джек сможет и подавно.
Одно Джек знал наверняка — если Рэйчел останется инвалидом, он никому другому не доверит за ней ухаживать.
— Ты не ответила на мой вопрос, — тихо сказал он. — Есть ли у меня шанс? Остались ли у нее какие-то чувства, или все прошло?
Взглянув на дверь, Кэтрин было обрадовалась, но тут же вновь озабоченно нахмурилась.
Обернувшись, Джек увидел перед собой Хоуп, потную и задыхающуюся. Она смотрела на Рэйчел широко раскрытыми глазами.
Джек направился к ней, но девочка пробежала мимо него прямо к постели.
— Я это знала! — радостно улыбаясь, закричала она. — Я знала, что сегодня что-то произойдет, только не знала, как именно это будет.
Прыгая от радости, она обняла Джека, затем звонко поцеловала в щеку Кэтрин. С видом победителя поглядывая то на Джека, то на Кэтрин, Хоуп удовлетворенно вздохнула.
Джек, видимо, должен был ее отругать, но у него не поворачивался язык сделать это. Его выручила Кэтрин, которая, откашлявшись, сказала:
— Гм, Джек, может, пока там не обратились в полицию, стоит позвонить в школу и сообщить, что она здесь?
Кэтрин нужно было вернуться на работу, Джеку — позвонить своему адвокату, а Хоуп — причесать Рэйчел. К тому времени, когда Хоуп заявила, что хочет есть, Джек уже буквально умирал от голода. Свозив ее на ленч в деловую часть Монтерея, он вернулся в больницу и нашел там новые подарки от Виктории: хлопковые ночные рубашки, духи и пудру, а также не меньше дюжины компакт-дисков — исключительно записи симфонической музыки. Рэйчел перевели в обычную палату, и там Джек мгновенно заснул, уронив голову на кровать. Когда он проснулся, пора уже было ехать за Самантой. Пока девочки занимались с Рэйчел, он еще раз переговорил со своим адвокатом, потом рассказал Рэйчел о предстоящей ликвидации фирмы. Вечером он отвез девочек в Большой Сур, и после ужина они отправились в студию.
