Их взгляды встретились, с минуту они молча смотрели друг на друга.
— Я хороший парень, Кэтрин, — наконец тихо сказал он. — Вы можете мне доверять.
Она понимала, что говорит он не только о Рэйчел. Отведя взгляд, она принялась рассматривать примыкающее к автостоянке кирпичное здание.
— Десять лет назад я развелся, — сказал он, — и имею некоторый опыт отношений с женщинами.
Кэтрин закусила губу.
— Так что, если я действую быстрее, чем вам хочется, — продолжал он, — то только потому, что не вижу смысла тянуть, когда меня к кому-то по-настоящему влечет. Со мной это бывает не часто.
Она подперла рукой голову.
— Одно ваше слово, и я исчезну.
Она хотела произнести это слово, она хотела вообще хоть что-нибудь произнести, но в голову, как на грех, не приходило ровным счетом ничего.
— Или прогоните меня, — просто сказал он, — или поцелуйте.
— Это несправедливый выбор.
— Спросите у Рэйчел, что такое справедливость. Послушайте, я понимаю, что время для этого выбрано неудачно, но мне уже пятьдесят три. Я слишком стар, чтобы играть во всякие игры. Так вы хотите, чтобы я убрался?
Кэтрин уже думала об этом. В нем что-то было, ее тоже к нему влекло — и не только из-за голубых глаз и стройной фигуры.
— Нет.
— Тогда поцелуйте меня.
Она взглянула на него исподлобья:
— Зачем?
— Хочу проверить, как это подействует.
— Типично мужской подход.
— И вы, конечно, шокированы.
— Конечно.
На самом деле это было не так, потому что его просьба действительно давала возможность выбора. Если поцелуй оставит ее холодной, то о дальнейшем незачем и беспокоиться. Они будут просто друзьями — не больше.
— Ладно, — сказала она и посмотрела на часы. — Но не дольше минуты. Потом мы должны ехать. — Выпрямившись, она подставила ему губы, слегка пошевелила ими и снова отстранилась. — Я что, должна исполнять соло?
Улыбнувшись, он покачал головой, затем одной рукой осторожно коснулся ее волос, а другой провел от плеча к подбородку, так что Кэтрин испугалась, что его рука опустится ниже. Придержав руками ее лицо, он коснулся веками ее губ. Немного подождав, он поднял голову и замер. Его губы были в считанных дюймах от губ Кэтрин, но Стив вдруг отстранился, посмотрел вперед, откашлялся и включил зажигание.
Кэтрин недоуменно посмотрела на него:
— Что вы делаете?
— Минута кончилась.
Она и сама это знала, но внутри у нее все ныло. Пожалуй, насчет времени она могла бы проявить гибкость.
— Я думала, что вы не играете во всякие игры.
Поудобнее устроившись на сиденье, Стив выехал с автостоянки.
— Не играю. Но как видите, все получилось. Разве задача заключалась не в этом?
— Что получилось? — воскликнула она. — Вы что, так представляете себе поцелуй?
— Ну нет! — засмеялся он. — Но ведь сработало, а, Кэтрин? Не говорите, что вы ничего не почувствовали.
Она потрогала пальцем губы.
— Ни черта я не почувствовала.
Он взглянул на нее раз, другой, затем, поняв, что она по-прежнему дуется, свернул на обочину, заключил ее в объятия и, не дав даже возможности вспомнить о злосчастной груди, поцеловал так, что Кэтрин забыла обо всех своих тревогах.
Стоя возле постели Рэйчел, Саманта время от времени поглядывала на дверь. В голове снова пульсировала боль, в желудке ныло. Болела рука, болели ступни ног. О том, чтобы утром пойти в школу, не могло быть и речи. Черт с ними, с экзаменами, она сдаст их летом, когда рядом никого не будет. А к осени все забудется.
С того момента как она позвонила Лидии, прошло тридцать минут. Джек стоял, опершись локтями на ограждение, и не отрываясь смотрел на Рэйчел. Хоуп, скрестив ноги, сидела на кровати возле матери и поглядывала по сторонам. Каждые пять минут в палате появлялись или Кара, или дежурная медсестра. Саманта жалела, что нет Синди, но у той сегодня был выходной.
Выпрямив ноги, Хоуп соскользнула с кровати.
— Пойду принесу вещи из той палаты. Нужно, чтобы эта стала нашей. — И она выскочила в коридор.
— Это она зря, — сказала Саманта. — Как только лекарство подействует, мама туда вернется.
Джек выпрямился и, разминая шею, повертел головой из стороны в сторону.
— Это верно, но есть такая штука, как закон Мерфи. Он гласит, что, если мы все перенесем сюда, она скоро вернется обратно. Держи тут оборону, — добавил он и вышел.
